ОЛЕГ GRAFFITI, а про подсознание, это ты правильно заметил. Я бы лучше употребил термин "бессознательное". Там-то, в общем-то всё и хранится. Все наши вдохновения, наития, озарения - всё оттуда. Талантливость/бездарность - это зависит от того, насколько "тоньше/толще" перегородка у конкретного человека, между его сознанием и бессознательным, насколько просачивается бессознательное в сознание. Бессознательное - штука интересная! Волшебная. Оно улетает за пределы нашей конкретной персоны, и корни его не в нас, а где-то за подкладкой вселенной... Собственно, медитация, буддийская например, в том и состоит, чтобы остановить мысли (сознание), и ощутить то что
за мыслью,
под, или
до неё. Музыканты, когда играют, то, по сути дела, тоже медитируют, потому что останавливают мысль, ну они её не полностью останавливают, думают о чём-то, но всё же внимание их не на мыслях, а на звуках, и мышление притормаживется - а это и есть медитация. То есть, музицирование выуживает бессознательное. Оно начинает в "микрощели" пролезать. Именно поэтому музыканты, в большинстве своём, развитые люди, другая формация, отличающаяся от всех остальных. Музыкант - как правило более глубокий и утончённый человек.
Из моего рассказа "Вдохновение". О бессознательном.
"...Стол мой стоял вплотную к окну, так что я сидел к нему лицом. По вечерам я зашториваю это окно, потому, что не люблю быть экспонатом витрины; зашторено оно было и сейчас. Я тупо смотрел на жёлтую в цветочках занавеску, напрягая свой ум в поисках темы, и ощущал внутри себя тоже какой-то занавес, плотно отгородивший ту часть души, что пылает и уносится в глубины вселенной, от той, которой известно лишь питание и вожделение. Занавеска на окне закрывала от меня улицу, а завеса в душе скрывала самого себя, свои собственные недра. Я точно знал, что в тех недрах — ох есть чего в карман набить! Я знал без сомнения, что откройся они мне, и я бы обжёгся, отскочил от жара, и во все мои вены, во все мои фибры и нейроны влилась бы такая мощь, что я стал бы звенеть и светиться. И рассказы бы я тогда не сочинял, а просто фиксировал, черпал бы поварёшкой, и выливал на лист. И единственное, что меня, может быть, тяготило бы, так это то, что я так медленно пишу. Но… пока что меня тяготило другое, а именно жёлтая в цветочки занавеска перед глазами, и палец не могущий преодолеть расстояние в двадцать сантиметров, от трубки до клавиатуры…"