Не знаю. Я их дел не читал.
Просто констатирую два обстоятельства: 1) рабочая зона да-а-алеко не на окраине достаточно крупного города; 2) условия, в которых этих зэков содержали (ты не катался за много километров в жару или мороз в железной коробке в кузове грузовика? я тоже нет, но могу себе представить).
Ну, и третье обстоятельство, вытекающее из этих двух: это были времена уже после благостных 1970-х, на закате мутных, как болото, 1980-х, а дальстроевско-гулаговские рудименты всё ещё были видны. Кто тут у нас из Магадана? Уж он-то должен если не помнить сам, то знать из рассказов старших, каков был «Дальстрой» в самый свой расцвет и что вообще собой являл. Неужто у него и всех, кто его окружал с детства, настолько память отшибло?
Тебе не повезло с детством. Не переживай. Иногда это как рычаг помогает идти по жизни

Из рассказов старших про "Дальстрой" - в 70-е все рассказывали, какие-там звери были начальниками (стреляли перед строем заключенных), про зэков - как они убегали в тундру, прихватив с собой "телка" (толстячка, которого убивали, лежали в тундре, укрывшись мхом, и трескали этого "телка", чтобы выжить. Смешно, но с матерью в Обкоме работал инструктор, который сидел и бегал с "телком"... Вишь, какая карьера.)
Но все эти разговоры, обычно, были на кухне. Под чай и бальзам "Абу-Симбел". При этом обязательно вспоминали: как хорошо было в начале 70-х и еще раньше! Были крабы вареные на каждом углу, а красную икру продавали в "довесок" к спирту, которым тоже изобиловали магазины!
Т.е. налицо тоска по тому страшному, гулажному времени. Люди смешные. Лучше помнить хорошее, чем плохое.
А про "лагеря" в черте города: был в пионерлагере в области (на деле это был Дом Отдыха Энергетиков), так он располагался рядом с двумя или тремя зонами, обнесенными колючей проволокой. Зоны полностью пустые, но по-социалистически охраняемые сторожем. Как-то никто не комплексовал. Один умник рассказал, что зимой зоны заселяют зэками и они заготавливают лес... Но это, видать, Солженицына перечитал: в Магаданской области одни сопки, поросшие кривенькими литсвенницами. Много не нарубишь. Редкий и чахлый лесок.