тогда такое "системное" было везде развито. читал где-то, как один английский деревенский ветеринар поехал в Россию в 1960-х годах, и увидел, как у нас чисто и аккуратно, и что люди хорошо одеты. как бы понятно, он из английской деревни в город приехал, но тем не менее.
Тут началась бурная игра в вопросы и ответы – естественно, через посредство Китти.
– В каком возрасте дети у вас поступают в школу? – спросила она.
Мой ответ «в пять-шесть лет» вызвал общее удивление.
– А наши – в семь-восемь, – пояснила Китти, и настал мой черед удивиться.
Заместитель директора очень по этому поводу разгорячился. Он стукнул кулаком по столу и категорически заявил, что, согласно принципам педагогики, пятилетних детей учить по школьным программам нельзя. Чему они, собственно говоря, способны научиться?
Когда я ответил, что для начала они знакомятся с простейшими арифметическими действиями, а также запоминают разные новые слова, он только плечами пожал.
Удивило их всех и обычное время школьных занятий в Англии. У них, сообщила мне Китти, младшие дети учатся с половины девятого до половины третьего, а старшие – с половины третьего до половины восьмого. Учеников в классе около тридцати, изучают они все математические дисциплины, родной язык, физику, химию, биологию, историю. Основной иностранный язык в этой школе английский, но преподается в ней и немецкий, французскому и латыни у них не учат.
Мне удалось вставить вопрос о спорте:
– А игры у вас в программе есть?
Китти подняла ладони и засмеялась.
– А как же! Наиболее популярен волейбол, ну, а потом – плавание, хоккей, коньки, футбол, гимнастика… Кроме того, внешкольные занятия. У нас есть много детских клубов.
Тут блюстители закона и порядка, видя, что учительницы разговаривают со мной оживленно и дружески, видимо, пришли к заключению, что я достаточно безобиден, и удалились. После этого беседа стала еще непринужденней и вопросы сыпались градом.
– А закон божий вы преподаете? – поинтересовался я. Естественно, я знал, что нет, но мне хотелось узнать, как они ответят.
На всех лицах мелькнули улыбки снисходительной жалости, а высокая брюнетка саркастически усмехнулась, и Китти перевела мне ее вопрос.
– А дарвинизм у вас тоже преподают?
Я кивнул.
– Да и закон божий, и эволюцию, и научные теории происхождения мира.
Это их явно озадачило.
Разговор перешел на отношение к религии. Насколько я понял, у них это личное дело каждого, и, кто хочет, может ходить в церковь. Религия не запрещена, и специальных антирелигиозных уроков в программе нет. Видимо, по их мнению, она должна потихоньку отмереть сама собой. В Клайпеде три церкви, но в других городах с таким же населением их бывает и больше.
Учительницы посочувствовали мне: в Англии же такая страшная безработица и нищета! У меня создалось впечатление, что, по их убеждению, я приехал из страны всеобщего голода и бесплатного благотворительного супа. Когда я сказал, что жизненный уровень английских трудящихся растет и у многих есть собственные машины, они поглядели на меня с искренним недоверием, как на распространителя капиталистической пропаганды.
Но я их особенно не виню: они нет-нет да скашивали глаза на мой обтрепанный макинтош, на отвисающие карманы, на пуговицы с голубыми хвостиками ниток. Уж если это квалифицированный английский специалист, так в чем тогда ходят простые английские труженики?
– Но жизненный уровень учителей у вас ниже, чем у нас, – заметила одна из моих собеседниц.
Что я мог ответить? Одеты они все были прекрасно и, видимо, преуспевали. У меня сложилось впечатление, что быть учителем в России – очень престижно.
вот под спойлером отрывок из этой книги. так что все относительно.