Форум гитаристов

ну ... не знаю, что тут можно сказать - типичный хард-энд-хэви. Такого много... но до лучших образцов стиля далеко.
Дримы намного интереснее и сложнее в музыкальном плане. ИМХО.

Перевёл интервью некоего зарубежного интернет-журналиста с Майком Манджини (символично, что предыдущий пост темы был также о нём smile.gif ).
Замечу, что материал у "виртуоза пера" вышел сыроватый - как он сам признался, интервью не редактировалось (почему-то автор считает это своей находкой и очень гордится проделанной работой). В оригинальном тексте присутствовали в избытке всевозможные разговорные обороты, довольно скверно смотрящиеся на бумаге, да и повторов было многовато. Тем не менее, я не взял на себя смелость править чужой текст, так что в представленном переводе, образно говоря, "орфография и пунктуация автора сохранены", как любили писать в советстких газетах smile.gif . С другой стороны, допускаю, что именно такая подача способна наилучшим образом продемонстрировать читателю характер нового барабанщика, с которым, очевидно, было бы приятно "потусить" и распить бутылочку вина под ароматный стейк, но которому, при всём сказанном, я бы не хотел сдавать экзамен smile.gif . Приятный дядька, судя по всему...

So, without further ado...




Майк Манджини.Барабанщик Dream Theater (Бостон)

Если вы всю свою жизнь провели в пещере, в которую не проникают звуки внешнего мира и куда не подведён интернет, и если всё это время вы были совершенно лишены человеческого общения, тогда, конечно, вы не можете знать, что группа Dream Theater недавно записала новый альбом (добавлю, что при таких фантастических условиях вы, вероятнее всего, вообще не могли услышать о существовании такой группы — прим. переводчика). Также вы не можете знать и о том, что недавно музыканты вернулись из европейского турне, в котором они представляли нового члена команды — МАЙКА МАНДЖИНИ.

Дейв Робертс смог поболтать по телефону с Майком как о работе в Dream Theater, так и о жизни вообще.

ДР: Здорово, Майк, как оно?

ММ: Отлично. Как сам?

ДР: Давай сразу к делу — самые тёплые поздравления от всех фанатов Dream Theater.

ММ: Спасибо большое!

ДР: Итак. Мне бы хотелось поговорить немного о прослушивании, если возможно. В двух словах, не мог бы ты описать, каково это было: оказаться в одной комнате с ребятами из Dream Theater, да ещё и учитывая, что тебе предстояло сразиться с шестью лучшими барабанщиками планеты?

ММ: Я чувствовал себя как пацан на бейсболе. Мне достался мячик, и всё, что оставалось сделать — выбить всех, пробежать по базам и забрать свой приз. Это звучит странно, но всё так и получилось. Заходишь, хватаешь палочки и делаешь своё дело. Мне показалось немного странным, что остальные барабанщики немного нервничали, а я — нет. Вот так всё и вышло — надо быть мальчишкой в детской бейсбольной лиге, ждущим мячика.

И вот в чём штука: рядом с ребятами из Dream Theater я в самом деле хотел быть этим парнишкой с мячом. Не знаю... я, типа, всю жизнь хотел быть спортсменом, вот и использую эти бейсбольные сравнения... Надеюсь, понятно, о чём я веду речь?

ДР: Абсолютно! Но ты не в первый раз оказываешься в подобной ситуации, с шестью другими ударниками? Я выяснил, что ты принимаешь участие в проекте «Мечта барабанщика» (летний образовательный лагерь для юных барабанщиков — прим. переводчика).

ММ: Да, вообще-то, именно поэтому я сейчас в Канаде. Мы уже в пятый раз собираем этот лагерь. Я только что прибыл и еле успел ответить на твой звонок. Но когда ты участвуешь в прослушивании в Dream Theater, ситуация прямо противоположная: там каждый сам за себя, и лучший получает работу. Если бы кто-то из моих товарищей обошёл меня, я бы первый стал ему аплодировать, особенно Вёрджилу (Донатти), которого я бы не только горячо поздравил но и крепко-крепко-крепко обнял. Вот так-то.

Но «Мечта барабанщика» — это совсем другое, потому что здесь у нас образовательный лагерь, где музыканты и преподают, и получают возможность чему-то научиться у своих подопечных. Так что здесь всё по-другому... но, знаешь, нас семеро, и там тоже было семеро... Странная цифра, не находишь?

ДР: В самом деле. Ты только что сказал об обучении... Каково это было, превратиться из преподавателя Беркли, сессионного музыканта Steve Vai, Annihilator и Extreme в «человека оркестра»?

ММ: Понимаешь, это произошло благодаря двум моментам. В смысле, я начал преподавать, оставив концертную деятельность, имея перед собой две цели. Во-первых, я хотел обзавестись семьёй и обосноваться с ней в родном городе, немного потусоваться с друзьями. Мне просто нужно было вернуться домой и перезарядить батарейки.

Во-вторых, когда я начал преподавать в Беркли и проводить мастер-классы, мой доход увеличился втрое. Так что я сделался обеспеченным человеком, познакомился со своей будущей супругой, завёл семью. И тогда пришло время вновь подумать о том, чтобы стать членом какой-нибудь группы. И моя жена полностью поддержала моё стремление, потому что она хотела, чтобы я был счастлив.

И вот, я начал созваниваться с людьми, прооперировал колено, восстановился... короче, пришёл в полную боевую готовность. И в это же время пришла весть о прослушивании, так что всё сложилось как нельзя более удачно.

ДР: Это произошло как будто само собой?

ММ: Видишь ли, забавная штука. Всё зависит от того, как смотришь на вещи, во что веришь и всё такое. Как я уже сказал, я хотел стать барабанщиком в группе, но это не произошло конкретно в тот момент, когда я принял это решение. Так или иначе, мои молитвы были услышаны, и я даже не мог мечтать о таком удачном исходе. Всё вышло значительно лучше, чем я сам себе представлял.

ДР: А как отреагировали поклонники группы? Я слышал, что тебя очень радушно приняли в Тель-Авиве?

ММ: Дейв! На первом же концерте в Риме аудитория скандировала моё имя так долго, что мы никак не могли начать играть третью песню! Вообще, очень здорово, что ребята выпустили свой документальный фильм, потому что благодаря ему меня узнали фанаты. И поняли, что я совершенно искренне был братом по духу с самого начала. И поклонники всё правильно поняли.

Понимаешь, дело не только в том, чтобы просто выйти на сцену и отыграть песни, настучав по тарелкам, да рабочему, всё было намного серьёзнее. И как только я увидел реакцию слушателей, у меня как камень с души свалился. Итальянцы просто осчастливили меня. И с тех пор, на каждом выступлении во время концерта был подобный момент. Это ни с чем не сравнить... В смысле, понятно, что в мире огромное количество людей, которые могут стучать и играть музыку, о многих из них мы даже никогда не слышали, при том, что это просто потрясающие музыканты... Но этого недостаточно. И фанаты на концертах всё прекрасно ухватили. Видеть это каждый вечер было просто потрясающе.

Представь себя на моём месте. Если бы ты там был. Я думал, что в меня начнут кидать тухлые помидоры... не знаю... выкрикивать имя моего приятеля Портного (смеётся), и я бы ничуть не расстроился, если бы так получилось. Я просто до сих пор не могу поверить, что не сплю, вспоминая о таком горячем приёме. Просто здорово.

ДР: Давай-ка оставим на минуту турне и поговорим об альбоме. Привнёс ли ты что-то своё в запись? Писал ли ритмические рисунки и партии, или же всё было готово ещё до того, как ты пришёл в студию? Как всё это выглядело?

ММ: А выглядело это вот как: я не имел никакого отношения к написанию музыки, и это было самым приятным. Я и не хотел вмешиваться. Ну как можно придти в студию и начать вот так просто наигрывать на гитаре или клавишах, когда тут же стоят Джон Петруччи и Джоржан Рудесс? Я даже не имел возможности вникнуть в то, как они работают над песнями. То есть, конечно, я бы мог сидеть там и выкрикивать команды из-за барабанной установки, но я говорю о настоящей работе над композициями. Так что я не имел к этому никакого отношения, всё сделали сами ребята. Петруччи запрограммировал барабаны, и это было просто здорово, так как он, по большому счёту, дал мне заготовку ритма — ну понимаешь, где рабочий, где бочка.

Кроме того, он прописал некоторые очень нестандартные моменты, которые мне самому просто не пришли бы в голову. Типа бить по рабочему, как если бы он был тарелкой... в этом роде. Некоторые ритмы были просто сумасшедшими. Сначала я разобрал партии ритм-машины, а потом кардинально переработал их — думаю, процентов на семьдесят. Потом я пришёл к Джону и он просто сказал: «Давай, играй». Так что у меня была полная творческая свобода. Самое забавное, что когда я играл что-то, и у меня было ощущение типа «мммм, что-то тут не так», Джон всегда соглашался со мной, и мне приходилось переписывать этот момент — и это ещё одна причина, почему я так рад оказаться в этой группе.

К примеру я мог сказать: «По-моему, здесь я передавливаю». И Джон говорил: «Ага, передавливаешь, давай-ка вернёмся к ритм-машине». Мы снова отслушивали написанную им партию, и я в точности повторял её, а потом снова менял. Я менял всякие декоративные штучки: там, какие тарелки или хай-хет я использую, а помимо этого, я задавал чувство ритма. В смысле, где-то я стучал с точностью до миллисекунды, а где-то я свинговал на шестьдесят четыре процента, а то и на шестьдесят пять, так чтобы получалась почти триоль, но не совсем — просто чтобы добавить пикантности звучанию.

Смотри, в «Breaking All Illusions» и в «On The Backs Of Angels» есть пара моментов, где я почти ухожу в свинг. Понимаешь, драм-машина такого не сделает. Вот так всё и было — и это была полностью коллективная работа, и самое приятное, что все мы понимали друг друга с полуслова. Вообще, спасибо, что задал этот вопрос — в отличие от тебя, люди же не слышали весь альбом. И вот, послушав «Ангелов», они пишут комменты (не все, конечно), вроде «а что Манджини как скованно играет» или «ну вот, Петруччи завёл себе живую драм-машину» и всё такое. А это совсем не так. Джон написал ритм-партии, они прописали гитару, а затем я творчески преобразовал то, что он придумал, и мы вместе работали над барабанами. Наконец, я сыграл так, как, по моему мнению, партия должна звучать на записи. И по результату можно сразу услышать, что барабаны звучат МОЩНО. На записи есть и почти прозрачные ритмы, есть и «мясо», но партии нельзя назвать супер-техничными в том плане, что они не выпирают в миксе на первый план, задавливая всех остальных музыкантов в группе. Конечно, все вольны говорить что угодно, но я бы сказал, что у меня было достаточно свободы, и там, где это было нужно, я отрывался по полной. Всё сводилось к общему ощущению музыкального материала, которое мы с Джоном нашли. Ничего не было предрешено заранее, всё, что мы записали было придумано совместно. Надеюсь, я не слишком утомил тебя этим ответом?

ДР: Нет-нет. То, что надо!

ММ (смеётся)

ДР: А в будущем ты планируешь принимать более деятельное участие в написании музыки? Там, стихи, вокал или риффы или же предоставишь ребятам самим выполнять эту работу?

ММ: Уже принимаю, дружище, уже принимаю. Каждый вечер мы тусуемся вместе. Мы выпиваем по стаканчику вина (вот, наконец-то, ребята могут, не стесняясь товарища «в завязке», распить совместно бутылочку кьянти — прим. переводчика :-)), разговаривая о жизни, о музыке. Перед концертами мы разогреваемся, и я пробую разные полиритмические штуки, безумные ритмы — а Джон и Джордан немедленно подхватывают и мы всячески импровизируем. Даже на саундчеке мы постоянно отрабатываем новые идеи. Так что я уже принимаю активное участие. Мы ещё не выпустили в продажу диск, а уже насочиняли кучу всяких фишек, и это просто потрясающе!

ДР: Здорово! Кстати, подумалось вдруг, «Systematic Chaos» дебютировал на девятнадцатом месте в чарте, «Black Clouds And Silver Linings» стартовал с шестой позиции, как ты думаешь, как будет с новым альбомом?

ММ: На каком месте дебютирует альбом?

ДР: Ну да.

ММ: Где же ещё? Конечно, на первом! (смеётся) Так и будет. И я не допущу, чтобы было иначе — а если где-то он не стартует первым, я вылечу туда и подкуплю всех сочными стейками и вкусным вином, так что и там мы сделаем его номером один. (смеётся)

[фрагмент интервью о планах группы посетить Австралию и встретиться там с поклонниками опущен]

ДР: У нас заканчивается время, поэтому последнее, о чём мне бы хотелось тебя спросить. Может быть, у тебя есть какой-нибудь мудрый совет начинающим барабанщикам и музыкантам?

ММ: Ты знаешь, есть. Постарайтесь понять свой дар. Видите ли, мы все приходим в этот мир, и у нас нет иного выбора. И мы такие, какие есть. Будучи преподавателем, я знаю, что у каждого есть свой дар. Но его очень легко погубить, если пытаться быть кем-то, кем ты не являешься, заниматься чем-то другим. Я не пытаюсь читать здесь нотации — я и про себя могу сказать то же! Всю жизнь люди похлопывали меня по плечу и говорили: «Ты слишком много барабанишь, ты играешь слишком много нот» и всё такое. Это какие-то убогие люди, не пойму, почему им надо вести себя так — идите, сыграйте партию в теннис, выпейте коктейль, развлекитесь как-нибудь. Нет же!

На самом деле, каждому нужно понять, в чём его талант и просто порвать задницу, чтобы его реализовать. Просто начните работать над собой. Весь мир рушится у нас на глазах из-за лени, из-за того, что каждый думает, будто у соседа во дворе трава зеленее. Все озабочены проблемами окружающих, но никто не хочет вымыть машину, почистить туалет, подмести опавшие листья или подровнять траву. Знаешь, я в конце-концов получил то что имею, потому что постригал траву у себя в садике, а не смотрел через забор на лужайку соседа.

Вот мой совет: поймите свой дар и практикуйтесь. Мои молитвы были услышаны не по моему велению. Я мучился три или четыре года, не понимая, что происходит. Иногда судьба бывает несправедлива, в другой раз терпение приносит плоды. У меня нет всех ответов, но я думаю, что если вы будете следовать своему призванию, вы не можете ошибиться. И это намного важнее, чем тревожиться о своём парадидле или о скорости с которой работают ваши ноги.

ДР: Что ж, спасибо большое, что уделил мне время. […]

ММ: Спасибо, Дейв. Удачи!

ДР: Тебе тоже.

13 сентября альбом выходит ? (извините, лень читать все)