Ну не знаю, в клубе я или нет. Но одно за свои почти 40 лет никчемной жизни понят довольно отчетливо: слушать Игоря надо после 30 лет, когда ты уже имеешь определенный жизненный багаж знаний и опыта, когда перестаешь осознанно кидаться из крайности в крайность. В далеком детстве, в начале 90, молодым панком я воспринимал его музыку исключительно как политическую агитку, особо не вникая в суть его многослойных, как сейчас оказалось, песен. Я Русское поле знал на изусть, но кроме тупого копирования набора фраз, не понимал совершейнейше ничего. Потом я боросил его слушать, совсем. Мне казалось, что это сплошь грязь и злоба, суицид, наконец. Но недавно, после того, как отыграл в детовой банде больше 10 лет, научившись, наконец, более менее сносно молотить по струнам, прочитав несколько десятков не детективных книг, связанных с философскими течениями и прослушав, наверное, больше нескольких сотен различных альбомов групп, отличных по стилю, я случайно наткнулся на одном сетевом ресурсе на мой самый любимый альбом Летова Русское поле эксперимента, записанный простуженным Егором у Фирсова дома под аккомпанемент единственной электрогитары. И внезапно, после ностальгической прослушки я оосзнал, сколько же всего скрыто в его текстах, сколько разных мыслей и смыслов переплетено в них. И слушаю я его теперь довольно часто, и мурашки, те, которые я уже давно не ощущаю, когда слушаю метров, снова забегали у меня по спине. Не могу сказать, что все мне у него ясно и понятно, т.е. в буквальном смысле, но атмосфера, которую создают его песни, она несет в себе столько энергии, что хватит на 50 пугачевых с газмановыми. И я вообще, заметил, что никто другой даже близко не в состоянии так петь его песни. С такой самоотдачей, с таким напором и искренностью. К сожалению, для меня Летов кончился в начале 90. Пропал его задор, злость, бесшабашность и вокал довольно здорово изменился: стал мягче, заунывнее, он как бы стал посмеиваться над происходящим, а не пытаться поднять бунт. А жаль, мне это в нем и всегда и нравилось.
Но, прекрасно понимаю тех людей, которые его любят и ставят в один ряд с допустим, Высотским. Не смотря на всю очевидную разницу между ними, есть у них одно общее: оба они настоящие. Каким и должен стремиться стать любой хомосепиенс, считающий себя человеком.
Размещение рекламы