Лита Форд: «Оззи и Шэрон частенько заезжали в дом моих родителей, на обед, или просто выпить. Своими выходками Оззи моих родителей все равно бы никак не удивил, они уже все угары и оттяги наблюдали во времена The Runaways. Если честно, то их Оззи прикалывал, развлекал, и вообще им эта парочка, Оззи и Шэрон, очень нравилась. А как они могут кому-то не нравятся? Осборны – прекрасные люди. Когда они подъезжали к дому моих родителей на большом, черном лимузине, все соседи рвались посмотреть и выяснить, что такое твориться, а потом они врубались и говорили: «А, понятно, это ж всего лишь Лита и ее друзья, рок-звезды».
Общаться, и вообще иметь дело с Оззи и Шэрон всегда было интересно. Помню, как Оззи вырубился в проходе между кресел в самолете, во время перелета в Лондон. Шэрон начала в отместку за забулдыжное поведение тыкать его вилкой, и дырок понаставила в его любимом костюме. Она хотела, чтобы он встал, а не валялся как последняя скотина, но он лежал бревном. Очухался, когда мы уже приземлились, и обнаружил, что костюм как решето в паре мест. Начал орать: «С хуя ли в моем костюме эти дырки появились? Шэрон твои проделки?».
Шэрон ответила ему с невозмутимым видом: «А хули ты проезд перекрыл своей тушой? Не пройти, не проехать».
Я как раз в то время я с Никки опять сошлась, но чисто как друзья, и как-то раз Motley Crue арендовали студию, чтобы партии ударных прописывать. Я в соседней студии как раз работала. В этой самой студии, «Record One», разных помещений до черта, и Никки пару-тройку минут общался со мной в крохотной примыкающей студии, в которой стояло пианино. Пока мы там находились, сочинили песню «Falling In And Out Love» («Любит, не любит»). В студии, я сочиняла и готовила песни для своего сольника «Lita», а Дэвид Эзрин, сын Боба Эзрина, на пару с Майком Чапманом, помогал мне делать клавишные наложения. Я по всей студии моталась.
Однажды Шэрон и Оззи пришли в студию, чтобы вручить мне подарок, огромную, в натуральную величину, куклу гориллы Koko. Мы начали в бильярд играть, да винцо попивать. Через несколько часов Шэрон заскучала и удалилась. Той ночью в другой маленькой студии нашлись клавишные и маленький гитарный усилитель. В предрассветные часы мы с Оззи в итоге песню «Close My Eyes Forever» сочинили. Причем все получилось совершенно спонтанно.
Солнце всплыло на небосклоне, и я сказала: «Оззи, ты посмотри, гребанное солнце встает!».
«О, черт», ответил он. «Я уже давно дома должен быть. Ты должна отвезти меня домой».
«Я не могу садиться за руль», ответила я. «Мы же всю ночь пробухали. Возьми ебеное такси». Ни за что на свете я не погнала бы через Laurel Canyon в бухом виде. Оззи взял такси, в конце того дня, я все же поехала домой, а гориллу ту игрушечную ремнем безопасности на соседнем пассажирском сиденье пристегнула. Как я могла про ремень забыть? Безопасность для всех равна и необходима!
Только спать ложиться собралась, телефон зазвонил. Шэрон на проводе. «Сначала я с одним «нюхачем», алканавтом и наркушником возилась, теперь на моем попечении два таких «кадра» оказалось», сказала она. Разозлилась. Мне стало интересно, может она решила, что мы с Оззи поебались, но мы только на гитарах играли, да пели.
Однажды она спросила меня: «Лита, я на три дня уезжала, по делам из города, а по возвращении нашла под кроватью Оззи прокладку. Ты не в курсе, откуда этот «подарочек» объявился?». Я никогда с Оззи по три дня не зависала, и ничего об этом не знала.
По итогам читательского опроса журнала «Metal Edge» меня признали «Лучшей рок-вокалисткой», а Оззи «лучшим рок-вокалистом», причем одновременно номинировали. У нас с Оззи общий менеджер был, Шэрон, и под ее крылом мы хит написали. Позднее я узнала о том, что Шэрон пыталась воспрепятствовать изданию «Close My Eyes Forever». Не хотела она, чтобы мы с Оззи в одном клипе снимались, но я узнала об этом намного позже. Пошла в офис моего лейбла и спросила: «Это правда? Неужели Шэрон против выхода этого сингла?». Мне в ответ: «Да, есть такое, но мы все равно его издадим». Редкий случай, когда Шэрон ничего не смогла сделать. Песня вышла на моем альбоме и лейбле, и попала в «первую десятку», причем к полной нашей неожиданности. Лично я считаю, что эта песня остается и поныне одной из лучших рок-баллад современности. Восьмое место в первой сотне Billboard, не хилый результат. Первый и единственный сингл Оззи «первой десятки», за всю его карьеру».
«Как бы я Шэрон не любила, я чувствовала, что она мою карьеру поганит. Я продолжала гадать, неужели она считает, что мы с Оззиком шпились? Возможно, она мне гадила как раз из банальной ревности. Надо признаться, что тогда, Оззи, ебал все что шевелится, все, кроме меня.
Шэрон занималась моими делами в самый черный жизненный период Оззи, когда он был в хламину уторчен. Через несколько недель после выхода песни «Close My Eyes Forever», я пошла на одну вечеринку, на которой тусила целая толпа разных знаменитостей, и там с Оззиком столкнулась. Он посмотрел на меня, пальцем тыкнул мне в физиономию и спросил: «Слушай, а я тебя знаю? Ведь знаю, верно?».
«Ебать ту люсю, Оззи. Мы же вместе сингл «первой десятки сочинили». Опомнись, это же единственный синл попавший на первые места за всю твою карьеру, и при этом ты забыл мое имя? Ты ебнись!
Он уставился на меня стеклянным взором. Я вышла. Крышасъезд по полной программе.
Брак Оззи и Шэрон трещал по швам, и это негативно сказывалось на мои деловые отношения с Шэрон. Она сказала, что отправит Оззи в турне с женской группой Vixen, а я в пролете останусь. С чего это, вдруг? Ничего не имею против Vixen, но какой менеджер отправит своего мужа, Оззи Осборна, в тур с группой из толп лит форд, в тот момент когда я и Оззи прорвались на первые строчки американского чарта? Я не просто сражалась с музыкальной индустрией, теперь я чувствовала, что и менеджер мой поперек горла встал и никуда меня не пущает. Мне было совершенно ясно и понятно, что Шэрон Оззика своего блюдет, и меня на пушечный выстрел к нему не подпускает.
Последней каплей стал мой концерт на стадионе «Long Beach Arena», я тогда до Шэрон все никак не могла дозвониться. Это было важное для меня выступление, оно и понятно, концерт в моем родном городе, на той самой площадке, на которой я сама впервые увидела такое множество величайших команд. Я вылавливала Шэрон несколько дней перед концертом, все поговорить с ней порывалась. Ноль ответа. Вообще молчание как в танке. Меня все это подбешивало, я нуждалась в менеджере. Она меня по всем статьям игнорила. В день концерта, я позвонила ей в отель, и сказала, что зайду. Подошла к двери ее номера, дверь была приоткрыта, и она меня зайти пригласила. Шэрон и Оззи лежали на постели, натянув одеяла до подбородка, делали вид, что они типа спать собираются. Я все поняла без слов, развернулась и вышла. Все, пиздец отношениям. Заебал этот бред, по-полной.
Сердце мое разбилось, когда мне пришлось Шэрон уволить, но я понимала, что она мне больше не помощник. Все было как раз наоборот, она меня топила. Оззи постоянно на наркоте был, всю дорогу ухуякан в слюни; и мне казалось, что они два камня у меня на шее, а я на дно опускаюсь, все глубже. Поганое чувство меня раздирало, но я понимала, надо съебывать, иначе меня накроет.
Пригласила Шэрон на обед, чтобы объявить об увольнении. Мы очень душевно тогда поговорили. В разгар общения, я извинилась, и в сортир отпросилась, а когда из толчка вышла, смотрю, Шэрон из ресторана выходит. Я к двери туалета вернулась, но за ней не пошла. С облегчением вздохнула, что она уходит. Все закончилось».
Перевод: Дмитрий Бравый
Размещение рекламы