ГЛАВА 2. 1976-1979.
В 1975-ом Рэнди закончил среднюю школу Бербанка, и наконец был готов заняться тем, что ему хотелось больше всего на свете – то есть, играть на гитаре. Рэнди играл на гитаре как преподаватель – едва он закончил школу, как Делорес предложила ему работу в Musonia, и как участник Quiet Riot, которые начали регулярно выступать с концертами в клубе The Starwood. Это местечко располагалось на углу бульвара Санта-Моника и Crescent Heights Avenue в Западном Голливуде.
На данном этапе интересно заметить, что преподавание оказало на гитарный стиль Рэнди гораздо большее влияние, чем выступления с группой. Как он позже объяснил, именно искусство обучения ребят тому, что они больше всего хотели изучать, помогло ему понять свое отличие от других. Рэнди вспоминает, что приступив к обучению, он начал формировать свой уникальный стиль, сочетая то, что хотели изучать его ученики с собственными техническими приемами. Как позже вспоминал Рэнди, его уроки главным образом опирались на упражнения как для руки, извлекающей звук, так и для руки, зажимающей лады. “Я заставлял своих учеников упражняться в звукоизвлечении приемом “хаммер-он” вверх и вниз по грифу, проходя все лады каждым из четырех пальцев по одному разу на каждой струне. Я заставлял их делать “хаммеры”, начиная с первого лада на каждой струне по очереди. Затем они делали то же самое, перемещаясь в позицию грифа на втором ладу, на третьем, и так далее. Если ты занимаешься этим каждый день, то становишься сильнее. Делай это упражнение на чистом звуке, не используя дисторшн. Дисторшн – это жульничество. Я всегда много времени уделял технике “дабл пикинг”: берешь несколько нот, и играешь их как обычно, затем пытаешься синкопировать последовательность, извлекая каждую ноту переменным штрихом. Самое главное в игре на гитаре – принимать все “как есть”. Не пытайся объять все и сразу. Ищи свой стиль. Вот что действительно важно”.
Делорес заметила реакцию учеников Рэнди на его преподавание, и была очень довольна увиденным: “Они выходили из комнаты на седьмом небе от счастья благодаря положительному опыту” – говорит она. Вот что говорит один из них, приятель по имени Кит Бейм: “Я очень любил Рэнди и питал к нему огромную долю уважения, как и другие его ученики. Их было человек сорок, а то и больше. Рэнди не просто обладал талантом: у него была харизма. Он был дружелюбным, но больше всего ему нравилось учить и помогать другим стать более профессиональными гитаристами. Он почти всегда опаздывал, и мы тратили около получаса в неделю на смех, болтовню и обучение. Он, бывало, говорил мне: “Кит, почувствуй, что гитара – это часть тебя. Используй ее для самовыражения”. Важно то, что Рэнди заставлял Бейма говорить языком гитары: “Люди не говорят как роботы. И ты тоже не должен играть на гитаре как робот. Делай акценты в своей игре”. Он усердно работал со мной, чтобы помочь мне сформировать свой стиль. Стоит ли говорить, что он обладал огромным влиянием и был большим источником вдохновения, чем можно себе представить”.
Успех Рэнди в качестве учителя – это еще одна причина, по которой он преуспел как гитарист: проще говоря, он никогда не уставал от своего инструмента, и неважно, сколько часов он провел за ним. “Я преподавал по восемь часов в день, шесть дней в неделю, по полчаса на каждого ученика” – вспоминал он позднее. “У меня были маленькие дети, подростки и даже несколько человек постарше. Когда сидишь и играешь весь день напролет, ты развиваешь большую скорость. Я также учился чтению нот с листа, но мне сначала нужно было взглянуть, затем обдумать и только потом сыграть. И примерно после третьего раза я мог читать нотный текст. Думаю, половину твоего звучания составляет то, как ты играешь. Большая часть твоего звука – в твоих руках. Если ты много времени уделяешь глушению струн, а затем выходишь на сцену и играешь громче, у тебя по-прежнему будет тот же звук. Нельзя лениться. Ты должен хотеть играть. Ты должен полюбить свою гитару. Как я в свое время”.
Фрэнк Санта Круз был учеником Рэнди, а чуть позже станет его близким другом. Как вспоминает Фрэнк: “Бербанк – небольшой городок. Все хорошо знают друг друга. И у нас с Рэнди был общий друг – школьный приятель моей жены по имени Тони Мур. Он был барабанщиком, играл на местном уровне и водил дружбу с Рэнди и Келли Гарни и ребятами из их окружения. У него был потрясающий дом: двухэтажный особняк с витражными стеклами и напольным покрытием из твердых пород древесины. Это был огромный дом, который идеально подходил для всяких тусовок. Помню, один раз в феврале 1978-го туда заявились Рэнди и пара участников Quiet Riot. Тони чуть ли не умолял его сыграть, ведь Рэнди был местной легендой. Я никогда не слыхал о нем раньше, но все знали, кто это такой. Наконец он согласился, взял в руки гитару и начал блюзовую импровизацию с другими музыкантами, которые по случаю оказались там. Я просто с катушек съехал. Просто феноменально то, что его игра была настолько мощной и эмоциональной. Это завораживало”.
Он продолжает: “Я никогда не слышал, чтобы кто-то так играл. Я был в восторге, и подумал, что он мог бы показать мне что-то из своего материала. Я иногда брал в руки гитару и немного бренчал, но ни фига не понимал в том, что делаю. У меня не было четкой цели и реального чувства упорядоченности, да и не очень-то я смелый человек, поэтому я собрал всю свою волю в кулак и подошел к нему с вопросом, может ли он научить меня”. Рэнди вытащил визитку и протянул мне. Это был самый приятный парень на свете. Он сидел за пианино и спокойно играл. Рядом с ним стоял бокал белого вина. А еще Рэнди был очень остроумным: он был очень умен для парня двадцати одного года. Рэнди был невероятным, он обладал какой-то уникальной аурой, которую ты мгновенно ощущал, стоя рядом с ним. И вот я позвонил ему спустя пару дней, и мы начали заниматься”.
Фрэнк, чьи навыки игры на гитаре в тот момент были малоразвиты, вспоминает, что первым советом Рэнди был совет обновить оборудование. “Сначала он сказал, что мне придется достать годное оборудование, так как у меня была только гитара из универмага. Он снарядил меня копией гитары Les Paul из маминой музыкальной школы и небольшим репетиционным усилителем Fender с педалью MXR Distortion Plus. В следующие несколько лет он изо всех сил старался научить меня, и я заставил его попотеть, потому что недостаточно уделял времени упражнениям. К тому же у меня напрочь отсутствовало чувство ритма! Я хотел играть пальцами, не хотел использовать медиатор, и этим он сводил меня с ума. Каждую неделю он давал мне медиатор и заставлял практиковаться с ним. На самом деле у меня дома до сих пор лежит целая коллекция подаренных им медиаторов, потому что я постоянно возвращался без медиатора, и каждый раз он выдавал мне новый”.
На вопрос об особенностях обучения Рэнди, Фрэнки вспоминает: “Он показывал мне всякие мелкие трюки, которые использовал в своих соляках. Тональности, аккорды баррэ, как из звуков получаются аккорды. Я упоминал песню, которая ему нравилась, затем он вытаскивал ее и спрашивал меня, что я о ней думаю. Скажем, песню “Hot Blooded” группы Foreigner. Он разбирал ее и показывал мне аккорды, ритм, как накладываются соляки. Он просто ломал песню и собирал ее заново. Рэнди использовал свой кремовый Les Paul и усилок Fender Harvard. Все это визжало, когда он использовал педаль MXR Distortion Plus. Он извлекал из этого усилителя очень грубые звуки, и исполнял их на предельной громкости. Это было очень непринужденно, очень дико”.
to be continued...
Автор: Джоэл МакАйвер. Предисловие Закка Уайлда, послесловие Ингви Мальмстина
Перевод: Дмитрий Семёнов. Гитарная редакция: Сергей Тынку.
http://jimi.ru/... и добавил:ГЛАВА 2. 1976-1979.
Делорес вспоминала, как ее сын совмещал свою работу с работой в Quiet Riot: “Рэнди преподавал весь день, до тех пор, пока ему не нужно было идти. Самое позднее – в 7 вечера. По понедельникам и вторникам они выступали не слишком часто, потому что большая часть их концертов приходилась на вторую половину недели, начиная примерно с четверга, и особенно по выходным. А потом им приходилось проводить день репетиций. Обычно это было в среду. Поэтому, в свободные от выступлений дни у него был очень плотный график преподавания. В определенные дни он тратил на преподавание еще больше времени. А потом я пыталась расслабиться в те дни, когда он играл. Он всегда преподавал по субботам, но мы начинали очень рано, поэтому он мог рано закончить. Так что у него был довольно напряженный график. Если не ошибаюсь, каждую неделю они давали по четыре-пять концертов. Они были очень популярны. Само собой, как и все группы, мы всеми правдами и неправдами старались заполучить контракт на запись. Они писали свои песни. Рэнди писал всю музыку, а вокалист Кевин Дюброу писал все тексты песен”.
Уроки проходили в гостиной дома Роудсов по адресу Амхерст-драйв, где Рэнди преподавал после школы, и Фрэнк помнит, что Делорес периодически заявляла о своем присутствии. “У нее был довольно устрашающий вид, когда я брал уроки. Внушительная женщина. Иногда она приходила домой прямо посреди занятий и уходила на кухню готовить обед. Кухню находилась рядом с гостиной, где мы упражнялись, и когда она приходила домой, я понимал, что пришло время уходить, услышав, как она передвигается по дому”.
Тами Форвард тоже вспоминает об устрашающем присутствии Делорес: “Если ты нравишься миссис Роудс, она тебе и слова не скажет! Мы все уважали ее, потому что нас воспитывали в строгих традициях уважать своих родителей и пожилых людей, поступать по совести и работать ради поставленных целей”. Интересно заметить, что характер Рэнди когда он преподавал, отличался от характера матери: он был скорее легким на подъем, чем строгим. Как отмечала сама Делорес: “Рэнди был очень успешным учителем, потому что ему удавалось находить общий язык с учениками. У него был собственный способ подачи знаний, даже в сфере рок-музыки. Он разработал собственную методику, и она немного отличалась от методики обычного учителя, который ходит от одного ученика к другому. И он всегда, опять же, отдавал должное тем временам, когда был молод, у него не было пластинок для прослушивания, и он сумел найти способ самостоятельно изучить все тонкости гитарного ремесла. Поэтому-то он и был прекрасным преподавателем, и очень успешным. У него была большая группа учеников”.
Фрэнк Санта Круз дополняет аналитику Делорес воспоминаниями о том, что Рэнди был многогранен как преподаватель: “В тот момент я хотел стать бас-гитаристом, поэтому принес бас, и он показал мне, как на нем играть. Роудс умел нарезать на басу – запросто играл диско или джаз. Этот парень был хамелеоном: он мог сыграть практически все. Это был все равно что твой личный музыкальный проигрыватель. И он делал это абсолютно непринужденно, без всяких усилий. Он был самым терпеливым, самым добрым человеком, какого можно встретить, но при этом очень серьезным. Я слыхал мнения о разных его ипостасях: что он бывал не в духе, или что у него было безумное чувство юмора и он был немного чудаком. Мне все это понятно”.
Тами Форвард тоже помнит немного необычное чувство юмора Рэнди: “Все дети тусили на углу Олайв и Шестой, на газоне за стеной. На газоне росло большое дерево, и мы обычно сидели на углу. Помню, как мы брали в руки траву и проговаривали в нее свои имена. Однажды мы сидели на газоне, у Рэнди пришла в голову абсолютно безумная идея покурить сигарету, зажатую у меня между пальцами ног. Он водрузил сигарету между моими пальцами, потому что я везде ходила босиком, но когда он наклонился, чтобы затянуться, сигарета прилипла к его губе. Когда он убрал лицо, сигарета обожгла мне ноги. Никогда этого не забуду, потому что у меня остался шрам”.
Она продолжает: “Нас постоянно спрашивали, не близнецы ли мы, потому что у нас обоих были длинные светлые волосы, да и одевались мы одинаково. Один раз нас остановила пожилая пара и спросила, не близнецы ли мы. Я уже хотела сказать: “Нет”, как Рэнди сжал мою руку и сказал: “Конечно, конечно, мы близнецы!”. Потом притянул к себе, поцеловал и посмотрел на них краешком глаза своей знаменитой дьявольской ухмылкой. Просто чтобы посмотреть на их реакцию. Пожилая парочка ахнула: “О, Боже!” Мы смеялись над этим не одну неделю, и он бывало говорил, что хочет прогуляться в торговый центр, чтобы повторить это снова и пощекотать старичкам нервишки”.
В перерывах между обучением, концертами с Quiet Riot и тусовками с друзьями, у Рэнди почти не оставалось времени ни на что другое. Все свободное время посвящалось упражнениям на гитаре, что неудивительно, так как теперь он был мастером своего инструмента. И хотя на этом этапе игра Рэнди на гитаре скорее была просто превосходной, чем дьявольски продвинутой и искусной, как через год-два, все же он умел ошеломлять своих слушателей. Делорес, сама прекрасный музыкант, описывает его игру следующим образом: “Рэнди играл с большим чувством, у него был потрясающий звук, и он играл очень быстро. Он действительно играл чудовищно быстро. Гитара в его руках могла звучать как у прекрасного концертного виолончелиста. И это всегда меня поражало, потому что я занимаюсь музыкой долгое время, и говорю это не потому что он мой сын. Я оцениваю его как музыкант. Я слышала многих музыкантов. У Рэнди был живой, окрыляющий звук! Этот звук вдохновлял и его учеников”.
К этому моменту Рэнди успел послушать лучших музыкантов современности. Он изучал и экспериментировал с их соответствующими гитарными стилями. Лесли Уэст был его любимчиком, как и Ричи Блэкмор и Джефф Бек. Кроме того, он упоминал имена блюзменов БиБи Кинга, хард-рокеров Майкла Шенкера, Ронни Монтроуза и Стива Люкатера. Заметьте, что рок-музыка для Рэнди по-прежнему была относительно новой областью, несмотря на его отличное владение гитарой. По крайней мере, он чувствовал, что некоторые его ученики знают о роке больше него самого. Его вкусы расширялись в различных направлениях. Называя Блэкмора одним из самых влиятельных гитаристов современности, он продолжал поиски мастеров гитарного искусства. Как вспоминал Келли: “Он в больших количествах слушал потрясающих современных джазовых гитаристов. Ему очень нравился Эл Ди Меола. Ему нравился Лютер Аллисон и некоторые другие. Рэнди говаривал, мол, а ты это слыхал? Ему очень нравилась такая музыка”.
С высоты прошедших лет легкая неуверенность Рэнди при оценке своих способностей – большое откровение. Однажды он сказал: “Я боялся соревноваться, потому что был уверен, что все вокруг намного лучше меня. Гитарный мир был мне так близок, что мне казалось, будто все прекрасны. Поэтому я не мог копировать чужие соло. Я просто разучивал свои собственные”. Понятное дело, Рэнди был не единственным искусным рок-гитаристом из района Лос-Анджелеса: в какой-то мере в истории Рэнди настоящей проблемой был Эдди Ван Хален, топовый гитарист из новой лос-анджелесской группы с середины до конца 1970-х. “Все знали, что эти двое были лучшими” – не без основания утверждает Келли Роудс. Оба гитариста находились на передовой рок-сцены, исполняя хитроумные соляки по классическим канонам. В частности, гармонический минор, а также сочетание высокоскоростного тэппинга и медиаторного звукоивлечения, которое вышло на первый план в музыке их групп, соответственно. И хотя их способности были примерно равны, по сей день невозможно сказать, кто из них был более продвинутым музыкантом на данном этапе, и дело вовсе не в сравнительной популярности их групп.
И Quiet Riot, и Van Halen появились в зачаточном состоянии где-то в 1974-ом, первая в Бербанке, вторая – в Пасадене. И хотя обе группы несколько лет блуждали во тьме, пока Van Halen наконец не заключил контракт с Warner Brothers, развитие неожиданно усилилось, и их одноименный дебютный альбом наделал немало шороху после выхода в феврале 1978-го. К сожалению, Quiet Riot не удалось заключить сделку ни по любви, ни ради денег, несмотря на свой яркий внешний вид. В избранное сценическое “обмундирование” Рэнди в первые годы Quiet Riot входили огромный галстук-бабочка поверх жилетки и голая грудь, одежда “в горошек”. Этот образ идеально сочетается с андрогенным шаблоном глэм-рока середины 70-х, но не сочетается с более прямолинейным хэви-метал образом, который Рэнди примет несколько лет спустя.
Гитарный мастер Гровер Джексон, чья компания Charvel только-только появилась в конце 1970-х, очень отчетливо помнит гитарное движение в ЭлЭй. “В те дни это была довольно закрытая сцена” – отмечает он. “Было не так много мест для выступлений, а группы еще не заключали контракты на запись. По городу было всего четыре звездных парня. Эд Ван Хален очевидно был одним из них, как и Рэнди. Джордж Линч из Dokken тоже был одним из них, а еще четвертый парень по имени Джимми Бейтс, но ему не повезло в жизни. Он играл в местной группе под названием Stormer. Проблема Джимми в том, что он был на четыре-пять лет старше всех остальных, и у него уже начали выпадать волосы, поэтому он носил стрижку “маллет”. Это когда спереди и по бокам волосы короткие, а сзади длинные, так что ничего личного, но этот парень был не самым привлекательным парнем в мире. Но играл он дай Бог, он был прекрасен”.
Джексон продолжает рассказ: “Quiet Riot не могли арестовать. Они не могли заключить контракт, чтобы спасти свою жизнь. Опять же, ничего личного, но Кевин Дюброу был сложным человеком. Он был довольно тщеславным и не таким уж простым парнем, но в его защиту могу сказать, что, как и многие, он искренне любил и уважал Рэнди. Между ними была тесная связь, хоть они и были почти полными противоположностями. Рэнди был самым милым парнем какого можно встретить, а Кевин бывал сложным. Так или иначе, итог в том, что они слонялись по городу целую вечность, но не видать им контракта, как своих ушей. Группам, как правило, было трудно получить контракт, ведь Van Halen только-только пробились наверх, по сути приоткрыв двери всем остальным”.
После многолетних выступлений в The Starwood и других рок-площадках Лос-Анджелеса, Quiet Riot подготовили ряд собственных песен. Рэнди написал большую часть материала при поздней помощи Дюброу: “Песни в основном писал Рэнди. В той группе я не считал себя композитором, но у нас уже были готовы тексты к паре-тройке первых песен. Их отдали мне. Вот так все было. А потом Рэнди сказал мне, типа, ты вокалист – тебе и песни писать. И тогда я начал писать песни просто в силу необходимости. Я хочу сказать, одна из причин, почему я так громко пою, заключается в том, что мне приходилось перекрикивать гитару Рэнди Роудса. Вот в чем все дело, понимаешь?”
Песни Quiet Riot практически во всех случаях держались на риффах Рэнди. Эти риффы, хоть и намного менее мужественные, чем они будут в его следующей группе, были источником жизненной силы песен, к которым его соляки добавили налет мастерства. Общий подход отчасти выражался в виде реакции на известных музыкантов, чьи работы Рэнди разбирал со своими учениками. “Большая часть песен в стиле хэви-метал написана в миноре” – объясняет он, “поэтому в своих соло ты можешь использовать минор в большом количестве, и те автоматически приобретают налет классики. Чем больше ты отходишь от этого, тем больше ты находишь нот или аккордов, типа уменьшенных аккордов, которые тоже звучат как классика… Лесли Уэст – один из моих любимых гитаристов на все времена. Обожаю то, с каким чувством он играет. Кроме того, в своей игре он использует множество классических элементов. Он мелодичен, но заносчивый”.
Приход Дюброу отчасти изменил динамику написания песен группы, как вспоминает Келли Гарни: “Не считая игры на гитаре, Рэнди придумывал идеи для многих песен. Обычно, Рэнди приносил какую-нибудь идею, а потом уже все хватались за нее. Думаю, что у многих групп так. Рэнди был очень плодовитым автором, всегда придумывал что-нибудь новенькое. В первые годы он и я придумали множество риффов для джемов, но позже, с приходом Кевина именно он и Рэнди написали большую часть песен”.
Концерты, которые группа регулярно давала в The Starwood, быстро становились среди молодежи событиями, которые просто нельзя пропускать. Позже Келли Роудс вспоминал, с каким рвением к ним готовился Рэнди: “На ум приходит воспоминание, как он готовился к концерту в Starwood, с какой тщательностью он менял струны на своем Les Paul. Рэнди предпочитал струны калибра 10 или 9, и он очень аккуратно натягивал струны на Gibson, словно тот был драгоценным. Постоянно вспоминаю об этом, когда думаю о той гитаре. Я постоянно вспоминал этот эпизод, когда менял струны на кухне для одного из его многочисленных выступлений в Starwood. Он очень осторожно прикасался к гитаре, он ее просто обожал. Нет никаких сомнений, что гитара была его жизнью”.
to be continued...
Автор: Джоэл МакАйвер. Предисловие Закка Уайлда, послесловие Ингви Мальмстина
Перевод: Дмитрий Семёнов. Гитарная редакция: Сергей Тынку.
http://jimi.ru/z
Размещение рекламы