Мой перевод интервью Томми для сайта mirror.co.uk:
Интервью с Тони Айомми66-летняя рок-легенда Тони Айомми только приступил к работе над новым альбомом с Оззи Осборном и его товарищами по Black Sabbath, когда в январе 2012 года ему был поставлен диагноз лимфомы рака крови.
Но он был полон решимости не допустить, чтобы изнурительное лечение остановило работу.Рак – это смерть, я был обеспокоен. Я нашел болезненный комок в паховой области, когда был в Нью-Йорке, рекламируя свою книгу. Я думал, что это опять шалит моя простата, но Оззи сказал мне, что я должен проверить всё как следует. Я вернулся в Англию и мне сделали операцию, чтобы уменьшить мою простату. Это было безболезненно, но потом я нуждался в катетере. Затем я пошел к хирургу. Он сказал: "Хорошие новости про простату. Её уменьшили до разумного размера, и все там хорошо. Но есть и плохие новости: мы обнаружили в той опухоли фолликулярную лимфому." Это тип не-Ходкиновой лимфомы.
Я пошел на сканирование, чтобы увидеть, распространяется ли она. Этого не происходило. Но я все еще страдал после операции над предстательной железой. Все антибиотики и другие лекарственные препараты сбили меня с ритма, я чувствовал себя действительно слабым и усталым.
Группа только приступила к работе над нашим последним альбомом – 13, – так что я собрал ребят вместе, чтобы рассказать им плохие новости. Оззи пришел и сказал: "О, да, не от этого ли умирают?", эти слова – явно не то, что вы хотите услышать от кого бы то ни было. Я подумал: «Большое спасибо, г-н Кровавый Веселый". Но в этом – весь Оззи.
Это было облегчение – работать над альбомом, потому это давало мне что-то взамен того, чтобы сидеть и думать о смерти. Несколько дней я мог присоединиться к группе, в остальные дни я чувствовал себя слишком плохо. Но группа знала, что это будет так.
Оззи был на самом деле очень полезен. Это было хорошо иметь кого-то рядом, кто пережил все это раньше, потому что вы всегда боитесь худшего, когда говорите о раке. Оззи прошел через многое, когда у Шарон был рак толстой кишки и он распространился на ее лимфатические узлы. Когда я чувствовал себя усталым, он говорил: "Это было с Шарон, ты должен пойти и лечь, отдохнуть. Он даже предложил сделать чай, но он по-прежнему Оззи. Он исчез на три часа а затем вернулся с пустыми руками. Вы спрашиваете его: "Где чай?» И он говорит: "Ах да, я забыл".
После операции над простатой врачи начали делать мне химиотерапию. Мне понадобилось шесть курсов химиотерапии, один раз в три недели. Она занимает около шести или семи часов, под капельницей.
Я должен был изменить всю мою жизнь, в том числе в студии. Удивительно, насколько процесс различался в этот и прошлые разы. В добрые старые времена был кокаин повсюду.
На этот раз мы пили чай, кофе и напитки здоровья, что моя жена, Мария, сделала для меня, потому что я должен был изменить свою диету. К счастью красное вино все еще находится в моем меню. Я решил позволить себе настолько много из маленьких радостей, насколько это возможно.
Мне нужно рано ложиться спать. Это не очень-то рок-н-ролл, но это работает для меня.
После того как мы выпустили альбом, мы отправились на гастроли и отыграли 81 концерт в 28 странах. Я действительно наслаждался этим, но это было непросто.
После болезни я действительно устал. Каждые шесть недель я должен был лететь домой на лечение в больнице Parkway в Солихалле, недалеко от Бирмингема. Я лежал под капельницей, которая давала антитела, чтобы раковые клетки не распространялись. Потом я должен был быть дома в течение двух или трех недель, прежде чем я мог соединиться с группой снова. Мы должны были планировать весь тур вокруг моего лечения. Это означало, что было нужно много путешествовать. И что еще хуже, полет влияет на мои кровяные клетки из-за рака. К тому времени, когда я добирался до отеля, у меня было беспокойство, дрожь, все виды вещей, которых у меня никогда не было прежде. Было так плохо, что я начал беспокоиться – будет ли всё в порядке, или нет.
Заняло целых два месяца, чтобы восстановиться после тура, но врачи сказали, что: "А чего ж Вы ожидали? Нагрузки-то большие».
Я, наконец, закончил полный курс лечения в течение лета. Это хорошо, потому что теперь у меня больше энергии, но я все еще не знаю, сработало ли лечение, ведь у меня было две различных операции - на мою простату и на моем лимфатические узлы, меня слишком много облучали в прошлом году, слишком много радиации. Поэтому мне нельзя сканироваться чаще. Каждый день я чувствую боль. Каждый раз, когда болит в животе, я думаю: «О, Боже, это рак». Это ужасно.
Но это моя жизнь. Хирург сказал мне, что он не ожидает, что рак уйдет. Есть 30-процентный шанс, что всё пройдет, но, скорее всего, он вернется, и это может быть в любое время.
Я смотрю на жизнь по-другому. Я могу прожить еще 10 лет или только один год - я не знаю.
Иногда я задаюсь вопросом, должен ли я попытаться жить спокойной жизнью. Тогда я думаю: "Я не хочу, чтобы болезнь взяла верх». В конце концов, я наслаждаюсь тем, что у меня есть сейчас.
Я даже стал приглашенным лектором в университете Ковентри после того как они сделали меня почетным доктором. Эти дети являются моими поклонниками, поэтому я люблю проводить время с ними. После всего, что произошло, я не мог желать ничего лучшего.
Размещение рекламы