"Мой знакомый, а ныне хозяин солидного дела, повел меня на склад – ряды и ярусы разборных и литых гантелей, гирь, штанг, различного назначения оригинальных тренажеров – нам бы все это в страну, ребятам и девушкам, вместо клепаных, сварных приспособлений и снарядов.
В воскресенье склад и двор были совершенно пусты. Я сказал переводчице, что задержусь, порассматриваю оборудование и снаряды. Я хитрил, мне хотелось побыть с «железом» наедине.
Переводчица и наш хозяин ушли в контору. Я остался среди блеска хромированной стали и конструкций машин. Холодноватая тишина бетонированного помещения. Я озирался, не мог справиться с волнением. Нет, я задержался не для того, чтобы посентиментальничать среди штанг и всего того, чем добывал силу в молодости. Я вдруг почувствовал, что не уйду, не опробовав себя на штанге, – ну зацепить хотя бы на грудь, в стойку. Постою с ней хотя бы так...
На бетонном полу вызывающе сверкала штанга – в наборе шестьдесят килограммов. Я стоял над ней, и самые противоречивые чувства будоражили меня...
Подниму – ничего не случится... А вдруг заклинит спину? Операция – тогда уж точно не поднимусь...
Я пробовал ладонью насечку, крутил гриф. Не штанга, а чудо. Качеством повыше знаменитой шведской и финской тоже.
Волнение горячило. Я примерялся к «железу», прикидывал...
Я присел, подергал гриф – что за упругость, как вкладывается в хват, а вращается – не слышно хода...
Я не поднимал штангу уже лет пятнадцать. Травма от всесоюзного рекорда в 1957 году проложила свой след на все десятилетия. Из-за нее две операции, одна – на черте жизни и смерти.
Я мялся возле штанги, и десятки картин сменяли одна другую в моем сознании. Операции должны были «исправить» позвоночник, к тому же я восстановил себя тренировками. Вес гантелей доходил до 35 килограммов. Я расчетливо, осторожно подвел себя к этим весам, и тот, что на штанге, по силам мне. Я готов.
Я и в самом деле был готов, но как решиться. Вдруг тут же вот сейчас боль, паралич той сумасшедшей боли и неподвижность, беспомощность... Но разве я не тренировался с мощными гантелями все последние месяцы, разве не восстановил силу мышц и опору из мышц?.. Все так, но ведь это штанга! Там я поднимал по раздельности 35 килограммов, а тут сразу совокупный вес, пусть по прежним меркам ничтожный, однако...
Я ослабил галстук, расстегнул верхние пуговицы рубашки. Походил в сомнении и скинул пиджак, засучивая рукава. Теперь уже все, не имеют власти никакие слова. Я сделал короткую разминку. Занял место над грифом и плавно снял вес до колен. Нет боли, даже подобия боли нет!
Я опустил штангу и пошел по складу. От волнения я взмок, дыхание частило, будто я после бега...
Я вернулся к штанге и уже встал как атлет, приняв настоящую бойцовскую стойку. Я присел, выверил хват, взвел мышцы, расслабил руки. Я захватил вес на грудь – господи, как же легко! И бросил штангу – освободить позвоночник. Штанга упруго, но почти беззвучно запрыгала по полу. Такая тонкая, изящная...
Я опять закружил по складу. Издалека доносились голоса, слышен был звонок телефона, после заиграла музыка.
Итак, я взял вес на грудь – и без боли, вообще никакой боли!
Все так же заморозив всякие сомнения, уже бесчувственный ко всяким словам и шуму, я вернулся к штанге. От возбуждения подрагивали ноги. Еще этого не хватало!
Я присел и вырвал вес. Опустил – и снова вырвал. Есть! Я бросил штангу и побрел по складу, глупо и счастливо улыбаясь.
С того дня я начал работать со штангой."
(Юрий Власов. "Цена жизни").
Размещение рекламы