В клубе. Был винил "Ответный Удар".
У меня их было два "Демон" и 'Ответный Удар". На мой взгляд, отличная была рок группа.Жалко что они к нам на Сахалин, не приезжали с концертами.
... и добавил:Юбилейное интервью с Павлом Колесником
Казалось бы, совсем недавно был четвертьвековой юбилей АВГУСТА, и был праздничный концерт, и музыканты в белых одеждах играли "Орла". Как вчера это было… Но годы промчались стрелой беспечальной, и в этом году АВГУСТ отметил сразу два юбилея: тридцатилетие группы и десятилетие возрождения. Отметил красиво – большим концертом и выпуском сборника "ХХХ лет спустя". И мы решили не упускать возможность пообщаться с душой и голосом АВГУСТА – Павлом Колесником.
Павел, для начала расскажите как судьба определила Вас в АВГУСТ?
Павел Колесник: Я четырнадцать лет играл на танцах, веселил толпу. Начинал с клавишных и пения, потом место клавишных заняла труба. А после армии я взял в руки бас-гитару. Тогда не было принято, чтобы в танцевальной команде был свободный вокалист. Надо было, чтобы все играли. И я играл на бас-гитаре и пел. Но за это время я очень многое познал, получил вокальное образование. Мы с Сашей Назаровым два года ездили на гастроли. У нас шесть человек пело – это было потрясающе! Мы раскладывали такие пачки, что мама не горюй! И зная мою работоспособность, Сашка порекомендовал меня Олегу Гусеву. До этого я сидел в зале на их концертах, и когда пел Андрей Степанов, скрипел зубами и думал: "Блин, я ведь тоже так могу!". Я мечтал петь в АВГУСТЕ! И вдруг меня приглашают не куда-нибудь, а именно в АВГУСТ! Я был в шоке… Первого апреля меня пригласили, второго я пришёл на репетицию, а девятого – через неделю! – мы уже играли в Астрахани. Я досконально выучил всю программу, плюс в поезде я репетировал ещё и весь конферанс. Это сейчас я всё делаю с закрытыми глазами, а тогда… Через двадцать дней я вернулся с гастролей, и ко мне приехал Саша Назаров и попросил поставить что-нибудь из записей с тех концертов. Послушал минут двадцать и сказал: "Поставь себя. Что ты мне Степанова поставил?!" За те восемь дней я настолько всё снял "один в один", что получился клон Степанова. Потом уже стали появляться свои интонации…
В то время АВГУСТ недолго именовался ГРУППОЙ ОЛЕГА ГУСЕВА, а под названием АВГУСТ выступала совсем другая команда…
Павел Колесник: Но пришел-то я в группу АВГУСТ. Дело в том, что у АВГУСТА с 1982 года было два руководителя: музыкальным был Гусев, а художественным – Шмаргуненко. И вот он как раз в 1985 году и увёл вокалиста Андрея Степанова и барабанщика Юру Антонова. Но когда мы перешли в Куйбышевскую филармонию, пошла буза по поводу названия, и было принято решение назваться ГРУППОЙ ОЛЕГА ГУСЕВА. А когда у тех ребят ничего не получилось, и они развалились, Олег Павлович вернул название АВГУСТ себе.
И АВГУСТ стремительно рванул вверх…
Павел Колесник: Да, с 1985 года, когда собрался "золотой" состав, пришла настоящая популярность. Пик славы АВГУСТА пришёлся на годы со мной. Но я никогда в жизни не звездился. Мне не ведомо, что такое звёздная болезнь. Честно. У меня, когда я жил на Театральной площади, подъезд был исписан словами любви и признания с первого по шестой этаж. Но я спокойно это перенёс. А возможность зазвездиться была, когда мы работали всюду и постоянно. Кстати, расскажу вам потрясающую историю, правда, она относится к более поздним временам. Моя старшая сестра, Эльвира, жившая под Тулой, увидела на афишах, что к ним приезжает группа АВГУСТ, и решила не беспокоить брата – купила билет и села в зале. Объявляют: "Ленинградская группа АВГУСТ". К микрофону выходит человек с усами. "Странно" – подумала сестра. – "Вроде бы Пашка никогда не носил усов. Хотя, видимся редко, мало ли что…". Прислушалась: голос мой. После концерта подошла к сцене и попросила пригласить солиста. К ней вышел этот человек с усами, и она спросила: "Простите, а где Павел Колесник?". Ответ был классический: "А кто это?". Вот так люди под нашу фанеру работали вместо нас!
Что можно сказать о музыкантах "золотого" состава? Насколько легко с ними работалось?
Павел Колесник: В первую очередь это были большие профессионалы. В человеческом плане мы находили общий язык. Да, были трения. Когда плотный график работы – до сорока пяти концертов в месяц, потом на неделю домой, и снова в тур - это очень тяжело. Но главное – мы старались обходить острые углы и двигаться дальше.
На раннем этапе своего пути группа играла хард и арт-рок. Но первые записи с Вашим вокалом – это нью-вэйв. Смена состава привела к смене стиля?
Павел Колесник: Тогда диктовал то, что мы будем играть, Гусев. Но мне нравились эти песни, я с удовольствием их пел. И с таким же удовольствием вместе с группой перерождался в рок, когда это разрешили. Я пришёл в готовый продукт, на готовый репертуар, и делал то, что надо было. Может быть, это было коллегиальное решение коллектива на тот момент. Но не надо забывать, что в то время нельзя было официально играть тяжёлую музыку. Поэтому всё так танцевально и звучало. Олег Гусев – а я в своё время повесил ему кликуху "Дюбель", потому, что он прошибал любую стену - был очень тонкий стратег, чувствовавший, что можно делать, а что нельзя. Поэтому АВГУСТ не был запрещён и расформирован, как многие другие рок-группы. Кто наверху мог отказать песне "Я и ты" на стихи Роберта Рождественского? Никто! А ведь красивая роковая тема.
Как писались песни? Гусев приносил уже готовую аранжированную вещь, или группа вносила свой вклад в создание композиций?
Павел Колесник: Гусев приносил гармонию, вокальную строчку, тексты, которые ему писали разные поэты. Он видел композицию по форме, а каждый музыкант добавлял свою изюмину – кто во что горазд. И вот так рождались песни. Зарождались они в голове Гусева, а уже аранжировки – дело музыкантов всей группы. Он понимал, что коллеги - профессионалы, и они всё сыграют. Естественно, он показывал нам, что бы он хотел.
Поговаривают, что не все подписанные Гусевым песни написаны им…
Павел Колесник: Я свои песни, свои идеи никому не отдавал. Делали ли это другие – не знаю. Но я не понимаю тех музыкантов, кто поднимает сейчас эти темы. Если ты отдал другому свою песню – то что сейчас об этом говорить?! Вот Гена Ширшаков придумал рифф к "Дороге в никуда", но ведь основу, гармонию и вокальную строчку принёс Гусев!
А гитарный инструментал "Точка отсчета"?
Павел Колесник: Всю эту телегу инструментальную принес Гусев. Я четко это помню. Всю по форме: где, кто, что играет. Он просто перся от этих ритмов. Единственное, что вступление к ней Гена где-то снял один-в-один.
Павел Колесник - группа АВГУСТ
Когда и как в группе появился Владимир Трушин? Зачем АВГУСТУ были два вокалиста?
Павел Колесник: Гусев шутил, что Володя классно шьёт. (смеётся) Я не знаю, по каким причинам взяли Володю. Он пел в программе одну песню, и ещё одну вещь, балладу, мы исполняли дуэтом. Он был не единственным, кто пытался петь в Августе. И с каждым я садился за рояль и разучивал песни. Казалось бы, рыл сам себе яму. Но не тут-то было – я другой человек! Для меня это всегда было стимулом для дальнейшего роста.
"Демон" записывался сразу для издания на "Мелодии"?
Павел Колесник: Да.
Почему на обложке "Демона присутствует только Олег Гусев?
Павел Колесник: Мы поехали в Москву к фотографу Сергею Борисову – он тогда снимал всех звёзд. А когда альбом вышел, я был дико поражён. На титуле должен был быть летящий демон, взрывающий всё на своём пути, а сзади, как тогда модно было, пять ромбов с нашими лицами. И когда в свой день рождения я купил "Демона" в "Мелодии" на Невском проспекте, а на конверте одно лицо и ничего больше… Нахрена, спрашивается, мы ездили в Москву сниматься?!
Нынешний логотип группы появился позже?
Павел Колесник: Да, уже после "Демона"
Когда стал писаться материал "Ответного удара"?
Павел Колесник: У нас был очень плотный гастрольный график. Мы не сидели на репетиционной точке – это было ни к чему. Просто приходили в зал за несколько часов до концерта и делали вещи. Так, кстати, за два часа до концерта в ЛДМ была записана песня для детской радио-передачи "Ромашка". Её же, но с другим текстом АВГУСТ, ещё с Наташей Островой исполнял, на "Голубом огоньке" 1986 года.
В те годы снимались клипы, где Олег Гусев фигурировал в роли вокалиста. Почему большинство этих видео-материалов сейчас недоступно?
Павел Колесник: Я думаю, что все эти съёмки сохранились у Гусева. Были попытки их выдернуть, но воз и ныне там. Может быть, глядя с высоты своего жизненного опыта, он не хочет их обнародовать.
Павел, но в "Музыкальных играх" с микрофоном всё-таки Вы.
Павел Колесник: Но в конце крупным планом Гусев. (смеётся) Я не в претензии.
Почему два виниловых альбома были переизданы только сейчас?
Павел Колесник: Не было заинтересованной компании. К тому же, я сторонник качественных записей. Мы выправили звук и сделали ремастеринг. Бочки зазвучали! В своё время в студии мы всё правильно записали по эквалайзеру, но на "Мелодии" худсовет перед выходом альбома решил вывести на первый план вокал, а барабаны оказались в заднице. Для переиздания же использовались фонограммы с оригинальным, не испорченным худсоветом, сведением. Правда, на "Мелодии" не оказалось исходной версии песни "Колокол". Куда она делась?.. Так что я очень доволен переизданием. На "Демоне", конечно, преобладают низкие частоты, но это из-за "сименсовских" электронных барабанов. Бонусы, правда, писались с разных кассет – не сохранились оригиналы.
На переиздании у бонусных вещей указано авторство группы. Почему именно так?
Павел Колесник: К сожалению, я не знаю, кто именно авторы этих вещёй. Знаю только, что стихи к "Далёкой звезде" написал Миша Шелег. Указать только его только на одной песне было бы некрасиво. Я с большим трудом после многих звонков выяснил у Гусева авторство "Тоннеля", а если бы я ещё и с бонусами к нему пристал, то эпопея с ответами растянулась бы ещё на полгода. Я поставил на альбом эти бонусы в память об Андрее Степанове, погибшем два года назад. Хотя надо честно сказать, что я с ним не дружил: он ушёл из группы – я пришёл.
На "Ответном ударе" бонусами пущены записи 1985 года с Вашим вокалом. Не боитесь, что у слушателя возникнет диссонанс от нью-вэйва после хард-н-хэви?
Павел Колесник: Нет, не боюсь. Это всё равно АВГУСТ. И на диске честно написано, что это самые первые записи группы с моим голосом. "Шестое чувство", "Я и ты" и "Мир в тревоге" были записаны летом 1985 года на предмет возможной съёмки клипа. Все эти песни тогда звучали на концертах. Я уже говорил, что группа в какой-то период играла нью-вэйв, а потом стала играть тяжелый рок. Молодёжь, правда, в те годы возмущалась. Простите, но АВГУСТ изначально был коллективом профессиональным, зарабатывавшим деньги только музыкой. Поэтому на тот момент мы имели право играть только ту музыку, которую можно было исполнять. А уже когда разрешили всё, мы, как люди, тяготеющие к року, переквалифицировались на тяжёлый рок. Так что, бонусы показывают группу с разных сторон.
Часто ли АВГУСТУ приходилось выступать за рубежом?
Павел Колесник: Да, очень. В 1986 году мы поехали в Польшу и Германию. Для нашего человека это было нечто! Было много концертов, нас хотели ещё и ещё. Мы познакомились с группой КОРБА из Гданьска, они в итоге стали нас приглашать сами. В 1988 году АВГУСТ был первой советской группой, игравшей на "Металмании" - АНЖ поехал туда через двадцать лет после нас… Мы ездили по Скандинавии: Финляндия, Швеция, Дания. Это не считая соцстран – Чехословакии, Болгарии… Мир повидали. Могу сказать, что сегодня в России ничуть не хуже, чем в Европе. А вот тогда был очень сильный контраст.
Под эти концерты делались песни на английском языке?
Павел Колесник: Я пел некоторые вещи на английском языке: "Рок-н-Ролл", "Металл" и что-то ещё. Но это не прижилось. Всё равно мы на их языке лучше их самих не споём. Так что, пусть они прутся от нашей музыки и русского языка!
В 1989 году вместо Вас в группу приходит новый вокалист, Константин "Коха" Шустарев. Зачем АВГУСТУ потребовался Коха?
Павел Колесник: Все музыканты, кроме меня, решили сделать свой проект. Они убедили Олега, что Коха подходит АВГУСТУ, и те восемь-девять месяцев, что он был в группе, спокойно делали свою программу под крылом у Гусева. Олег Палыч в то же время меня далеко не отпускал, видимо, предчувствуя дальнейшее развитие событий. У меня была группа СЛЕД, в которой мы играли старые песни АВГУСТА: "Право дано", "Песню о друге". В первом отделении выступал мы, во втором они с Кохой. И могу сказать, что нас зачастую принимали лучше! Может быть потому, что АВГУСТ хорошо знали по тем песням, что я со своей группой пел в первом отделении. А логотип у нас был – отпечаток ноги с вписанным названием. Этим мы говорили, что сделали шаг назад от тогдашнего АВГУСТА и идём за ними след в след.
Владимир Трушин ушел одновременно с Вами?
Павел Колесник: Его ещё раньше пригласил Киселев в свой центр. Володе было интереснее петь всю программу в группе САНКТ-ПЕТЕРБУРГ, чем одну песню в АВГУСТЕ.
Павел Колесник - группа АВГУСТ
Почему не удался альянс АВГУСТА и Кохи?
Павел Колесник: В восьмидесятые годы кто бы ещё ни приходил петь в АВГУСТ за время моей работы, никто не мог спеть музыку Гусева лучше меня, как бы замечательно они ни пели в своих командах. И не потому, что я такой крутой, а потому, что, когда Гусев приносил песню, я знал какую мелизматику использовать, как это спеть, потому что я вырос вместе с группой. А Коха – вы послушайте концертные записи – он рычал, а не пел. Это не его тесситура, это не его музыка! Хотя на самом деле Коха поёт обалденно. Он шикарный вокалист! Но в АВГУСТЕ он тупо пытался спеть ноты. Коха хорош в своём ключе. А здесь песни, которые пел я, в его исполнении не звучали. Почему он "Орла" спел на тарабарском английском и с совершенно другой вокальной строчкой? Потому, что ему так удобнее. Появилась другая мелодия, появились заоблачные ноты – и вот это было его! Я Коху безумно люблю и уважаю, но петь то, что я пел, ему было крайне неудобно. Он вынужден был петь, как я, но это был уже не АВГУСТ.
АВГУСТ без Вас недолго продержался…
Павел Колесник: Когда та четвёрка свалила от Гусева, он позвонил мне и сказал: "Паша, набери новый состав". И я нашёл Юру Медведчикова, Аркашу Аладьина и Юру Глотова. Мы начали ездить на гастроли, играли новые песни – "Тоннель", "Сталин", "Гаснет день" - но с Глотовым не сложилось, и его заменил Юра Стиханов из Группы Гуннара Грапса.
Тогда было не самое удачное время для концертов больших групп.
Павел Колесник: В стране бушевала эпоха ЛАСКОВОГО МАЯ, ездившего с плюсовой фонограммой и собиравшего полные залы. И АВГУСТ, возивший сорок тонн аппаратуры становился просто нерентабельным.
Почему Вы вторично, и как казалось на тот момент, окончательно ушли из команды?
Павел Колесник: Я оставил группу на съемках клипа на песню "Тоннель" в первой студии Ленинградского телевидения. Гусев мне сказал: "С сегодняшнего дня будешь сниматься в клипах как вокалист". "Дождался" – подумал я. А минуты за три до начала съёмок он отвёл меня в сторону и сказал, что режиссёр Базанов считает, что и дальше в качестве вокалиста надо снимать его, раз уж он засветился. Я его очень мило послал и ушёл… Клип все же сняли без меня, он потом мелькнул по телевидению раз-другой, и всё.
Если снимался клип, значит, песня записывалась в студии?
Павел Колесник: Да, мы её тогда записали в студии, но она нигде не была опубликована. Мастер-тэйпа у меня не сохранилось, есть только старая кассетная копия. И там есть один большой минус: тогда мы её записали с драм-машиной, а не с живым барабанщиком. А на пластинках АВГУСТА все барабаны были живыми.
К планировавшемуся альбому "Идол" была записана только одна вещь – "Тоннель"?
Павел Колесник: Да. Но готовых вещей было больше. Тогда же, например, был написан и "Чёрный ворон". Только он был с другими словами: "Рэкет, рэкет, тень крыла, перекрёсток зла". Реалии того текста остались в прошлом, к тому же вещь не была опубликована, так что мы решили написать новые слова. Песня не шедевральная, но очень хорошо идёт на концертах: поорать припев, поскакать под неё. Хорошая рабочая концертная песня.
После Вашего ухода группа просуществововала очень недолго. Недавно была обнародована песня с вокалом Александра Потапчука "С нами Бог". По ней видно, что к духовно-философской тематике группа обратилась еще тогда.
Павел Колесник: Эта песня была написана уже после моего ухода. Олег тогда нашёл Сашу Потапчука – "Грату". Голосище у него – мама не горюй! Но вскоре Гусев потерял всякий интерес к группе: концерты отменялись, была безрезультатная поездка в Германию, а сидеть и репетировать в своё удовольствие не имело смысла.
В 1992 году Вы записали вокальные партии к альбому "Цветной сон" ушельцев из АВГУСТА группы ТОВАРИЩИ. А где был Коха?
Павел Колесник: Всё это делалось в спешке. Коха уехал в Штаты, оставив группу. Буквально накануне записи ко мне домой пришёл Лёва Лемберский с трёхлитровым баллончиком пива и начал меня окучивать. Старый материал я помнил, а три песни Гены Ширшакова – "Мама", "Вера" и "Гимн" - я не слышал никогда, но на следующий день всё записал. Записывались мы в студии в ДК "Невский". Там очень сильно облажался звукорежиссёр: я в некоторых вещах прописал красивые бэк-партии, которые он потерял при сведении. Так что альбом звучит слишком сухо. Тогда же записывались и англоязычные песни. Их спел Володя Ермолин.
ТОВАРИЩИ имели свой – и очень сильный – репертуар в "эйсидисевской" стилистике. Почему же на альбоме столько песен Гусева, причем уже засветившихся на номерных пластинках АВГУСТА?
Павел Колесник: Мне это тоже не понятно. Видимо, на записи этого альбома настоял Владимир Киселёв, договорившийся о выпуске диска в Японии. Но поскольку Кохи не было в стране, родился вот такой проект. Кстати, заглавный инструментал "Цветной сон" они взяли прямо с "Ответного удара".
А как к этому отнёсся Олег Гусев?
Павел Колесник: Мне кажется, что его никто не спрашивал. К тому же, на тот момент проект АВГУСТА был уже закрыт им.
На этом для Вас на долгие десять лет с тяжелым роком было покончено?
Павел Колесник: Да. В 1989 году я принял крещение у себя на Родине, а в 90-м впервые покаялся! После ухода их АВГУСТА я серьёзно увлёкся духовной тематикой и, начав работу над первым сольным альбомом "Высшая поэзия моление", выпущенном в 1992 году виниловой пластинкой на "Мелодии", я сказал себе, что больше никогда не буду петь рок! Но это было тогда, спустя годы вы знаете, чем всё … продолжилось!
Размещение рекламы