Форум гитаристов

про убийство Джими, обставленное как передоз таблетками и случайная смерть
Хендрикс всегда был более выгоден мертвый чем живой ( о страховании жизни музыканта на 1,2 млн фунтов стерлиногов=2млн долларов деньгами 1970 го года)
откровенный разговор менеджера Джими Хендрикса Майка Джефри со своим работником Тэппи Райтом
из книги Теппи райта
"Р О К - Р О У Д И

за кулисами и не только

с Хендриксом,
Элвисом, с Animals, Тиной Тёрнер и
многими другими звёздами"
"Майк повернулся и посмотрел на меня своим холодным стальным взглядом и произнёс голосом, в котором звучала угроза:
- Таппи, мне не нужно говорить тебе, что случится, если ты меня заложишь или расскажешь кому-нибудь то, что я тебе скажу сейчас!
Эти его слова до сих пор звучат в моей голове.
Они меня испугали. Я знал, что Майк способен на многое.
Майк взглянул на меня, увидел страх в моих глазах и начал:
232
- Как бы там ни было, я знаю, что могу на тебя положиться, Таппи. Если бы я этого не знал, не стал бы рассказывать, но знаешь, я в долгах - серьёзных долгах - и люди, которым я должен денег не станут со мной няньчиться, если я не верну вовремя. И потом, все эти американские парни из налоговой... Я обязан им выплачивать каждый месяц тридцать тысяч или они заберут себе студию. Строительство Электрик-леди выдоило из меня всё до последнего четвертака, вот почему я послал вас с Бобом в Нью-Джерси забрать деньги, которые я занял у the Boys, в противном случае я лишусь всего.
- Этот подонок Алан Дуглас метил на моё место. А эта маленькая сучка Девон Вильсон свела его с Джими. Иисусе, Таппи, я просто должен был это прекратить! Я ненавидел Джими, и ненавидел сильно. После всего, что я для него сделал. Он знал, что означал для меня его уход, и этот негодяй даже не побеспокоился! Я стал ненавидеть его с того момента, как узнал, что он спит с любовью всей моей жизни, Линн, совсем как он сделал с Часом.
Я почувствовал, как кровь схлынула с моего лица. Девон Вильсон была девушкой Джими, и с женой Алана Дугласа, Стеллой, они были старинными подругами. Но причина, почему у меня кровь застыла в жилах, заключалась ещё в том, что Девон совсем недавно покончила с собой при очень странных обстоятельствах. Она выпала из окна нью-йоркской многоэтажной гостиницы Челси, и её друзья заявляют, что её вытолкнули. Не собирался ли Майк признаться мне в двух убийствах? Я знал, что Майк на это способен, ведь он сам мне рассказывал о днях, проведённых в Британской разведке (British Secret Service) и о том, как много раз ему пришлось убивать.
- Таппи,- продолжил Майк,- я был в Лондоне в тот вечер, когда умер Джими и вместе с нашими старыми друзьями с Севера мы нагрянули к Монике в гостиницу, прихватив горсть таблеток, запихали ему в рот... а затем влили ему в глотку пару бутылок красного вина.
Я не мог двинуться. Хотя я и знал, что Майк был физически способен на убийство, мог ли он в действительности убить всемирно известную рок-звезду? Был ли я свидетелем признания хладнокровного убийцы?
Тогда как я почувствовал себя совершенно разбитым, Майк напротив, казалось, собрался. Он допил свой бурбон, встал и подошёл ко мне.
- Мне пришлось это сделать, Таппи,- спокойно произнёс он.- Ты должен это понять. У меня не было выбора; мне пришлось это сделать. Джими стоит гораздо дороже мёртвый, чем живой.
И тут я вспомнил, как Боб Левин рассказывал мне, как Майк давал Джими подписывать кучу контрактов, ему часто приходилось подписывать деловые соглашения, но в середину был подложена страховка на два миллиона долларов, на имя Майка, на случай его смерти.
233
Он замолчал. Майк понимал, что сказал слишком много, а мне нужно было поговорить с кем-нибудь о том, что я только что услышал. Вернувшись домой, я позвонил в Нью-Йорк Бобу Левину, но Боб ничуть не удивился, когда я рассказал ему обо всём. Между собой мы перетёрли подробности, что могло произойти тогда. За все последние годы было слишком много необъяснимых действий, и возникло ещё больше вопросов о подробностях обстоятельств смерти Джими, но признание Майка вдруг всё поставило на свои места.
Мы говорили о том, что Майк рассказывал нам обоим, относительно своей службы в разведке (Secret Service) с подробным описанием бессердечных убийств. Мы по-другому посмотрели на странное поведение Майка на похоронах Джими, когда он просидел всё время в своём лимузине и не подошёл даже попрощаться к его гробу.
После смерти Джими Майку удалось выкупить у Лео Брантона его долю в студии Электрик-леди за четверть миллиона долларов. И мы подумали, что страховка в два миллиона долларов пошла на погашение долгов, связанных с её строительством. Мы вспомнили, как часто Боб вытаскивал Майка из неприятностей, и решили, что были погашены в первую очередь самые опасные долги.
Ноэл Реддинг всегда говорил, что преждевременная смерть Джими была удобна Майку Джеффери.
Мы все знали Майка, как безжалостного человека, но я не думал, что любой из нас в действительности хотел бы согласиться с тем, что убийство намечалось прямо перед нашим носом. В это была вовлечена Моника Даннеманн, потому что её сбивчивые, ставящие в тупик и противоречивые рассказы о том, как Джими встретил свой конец, наводили на мысль, что ей было, что скрывать.
Причиной смерти бедняги Джими была объявлена интоксикация барбитуратами и вдыхание рвотных масс, но таблетки, которые он принял, были обезболивающем немецким лекарством, веспаракс, принадлежащим Монике, действие которых в восемь раз мощнее обычных.
Его должно было сразу от них парализовать, поэтому он и задохнулся от собственной рвоты. Ужасающая смерть, но тут же возникает ещё больше вопросов - Джими ведь захлебнулся красным вином; оно было обнаружено и в лёгких и на его одежде, но вскрытие показало, что оно не проникло ни в желудок, ни в пищевод.
234
Мог ли Майк, используя свои связи, нанять убийц? Могла ли Моника позволить Джими наглотаться таблетками, а затем оставить его в тяжёлом состоянии одного, чтобы они могли насильно влить в горло Джими красного вина и убедиться, что он захлебнулся?
Слишком много причин, чтобы их можно было отбросить, и мы понимали, что напали на след правды об убийстве Джими, но дали друг другу слово держать язык за зубами. Слово я сдержал. Но теперь, несмотря на страх перед Майком, понадобилось мне свыше тридцати лет, чтобы осознать, что лучше озвучить правду. Я слишком долго сохранял секрет Майка; я должен в память о Джими и для очистки своей совести открыть всё, что я знаю и что я услышал об этой исторической ночи. "