http://musicbox.su/images/logos/info_gambale.jpgЕстественно, этого музыканта знают многие. Один из ярчайших джазовых гитаристов современности, начинавший свою карьеру в группах Жана-Люка Понти (Jean-Luc Ponty) и Чика Кориа (Chick Corea) и в настоящее время успешно продолжающий ее в самобытнейших фьюжн-формациях VITAL INFORMATION и GAMBALE/HAMM/SMITH, наконец, добрался до Москвы, чтобы выступить с концертами в столичном клубе “Форте”. Из разговора с этим, без преувеличения, великим исполнителем, выяснилось много разных ранее неизвестных вещей. Например, то, что его фамилия произносится “Гамбале”, что для многих знатоков английского языка было настоящим открытием. Но главными открытиями стали для нас наряду с богатейшим внутренним миром этого музыканта, его оригинальное мировоззрение и своеобразное отношение к различным аспектам творчества и музицирования.
НАЧАЛО БОЛЬШОГО ПУТИ
Как так получилось, что обыкновенный парень из Австралии заболел фьюжном?
Это хороший вопрос! Ха-ха! Ты знаешь, на самом деле, я не начинал с фьюжна, а пришел к нему благодаря постоянному развитию себя как слушателя и музыканта. Да-да, именно благодаря этому процессу. Вообще, в десять лет я начал слушать блюз, а потом музыкальные пристрастия постепенно менялись. Похожая ситуация с кофе или пивом (смеется) – ты пробуешь его на вкус и думаешь: “Хм, а неплохо, надо будет иметь в виду на будущее...” А чуть позже (или значительно позже), когда распробуешь - восклицаешь: “Нет, ты смотри-ка, а действительно классно!” И вот так вот со временем и с возрастом, перепробовав всего понемногу, ты понимаешь, что предпочтения сильно меняются. Я, например, не любил джаз, когда был маленьким...
Почему?
Я просто не понимал его и не был готов к нему. А ведь все развивается хронологически. Здесь мы имеем классическое подтверждение этого постулата: я начал с блюза, так как он легкий, с точки зрения звучания, он легко слушается и воспринимается, это проникновенная музыка, музыка для сердца. А потом я понял, что готов и к чему-то большему: к более сложной и совершенной музыке. И начал слушать много всего неизведанного и пока еще не до конца понятного мне. Со временем ко мне начало приходить понимание многих вещей. И вот тогда в возрасте тринадцати лет я открыл для себя Чика Кориа. Мои друзья увлекались совершенно другой музыкой, а для меня Чик был в своем роде первооткрывателем чего-то совершенно необычного, но такого заманчивого... Помню, что в то время на меня произвела неизгладимое впечатление группа STEELY DAN. Безусловно, в числе моих фаворитов входили Майлс Дэвис (Miles Davis), Фрэнк Заппа (Frank Zappa), Джон Колтрейн (John Coltrane), Эл Ди Меола (Al Di Meola), да еще пара десятков музыкантов. Для меня все это было так ново, непонятно и в тоже время интересно; у этой музыки было богатое, насыщенное звучание. Я продолжал слушать такую необычную и своеобразную музыку, продолжал развиваться.В том городе, где я вырос, был музыкальный магазин, там работал мой друг. И я приходил к нему, а он махал у меня перед глазами пластинками и воодушевленно спрашивал: “А ты ЭТО слушал? А это? А вот это?” – именно от него я узнал о существовании Кориа, Заппы и других “монстров” джаза и фьюжна. Для меня это было большим потрясением (в хорошем смысле этого слова), это как открытие новой планеты. Так что можно сказать, что именно благодаря своему другу я начал слушать такую музыку, он как бы направил меня на путь истинный, ха-ха! А вообще, я думаю, что специально к этому стремиться не надо, все придет с возрастом, постепенно. А многое зависит и от того, в какой семье ты родился. Я имею в виду, что если, например, твой отец – джазовый барабанщик, то это да, ты уже изначально вырастаешь в такой атмосфере, атмосфере джазовой музыки и соответствующего звучания. А мои родители играли тарантеллу на гармошке. И я пришел к джазу со временем, не сразу, как я уже говорил.
А кто из гитаристов оказал на Вас наибольшее влияние?
Скажу сразу, что это были не только исполнители джаза. Для меня главным критерием “крутости” гитариста является прежде всего его индивидуальность, оригинальность, неповторимость, ну и, естественно, его харизма. Это то, что заставляет слушать даже тогда, когда совершенно не понимаешь, что он играет. Нечто вроде гипноза. Такими были великий Джими Хендрикс (Jimi Hendrix), Фрэнк Заппа, Джон Майал (John Mayal), некоторые другие. Но их влияние на меня не сводилось к подражанию их игре или копированию их риффов. Своей харизмой они вдохновили меня к творчеству, дали большой эмоциональный толчок, заставили более серьезно задуматься о разных аспектах творческого процесса, включая, наряду с эмоциональными, и вопросы технического характера. Я имею в виду вопросы правильного звукоизвлечения. Правда, на последнее больше повлияла моя гипертрофированная педантичность.
А каким образом Вы оказались в концертном составе Жана-Люка Понти?
Ну, я вырос в Австралии. Нет, мне, конечно, детство свое нравилось, и город отличный, но вся проблема в том, что на обложках своих любимых альбомов я читал: Калифорния, Лос-Анджелес, Голливуд, Лос-Анджелес, Калифорния, Голливуд… И мне пришлось перебираться туда, многое меня звало в те края, где все создается и играется. Поэтому получается, что первый шаг, который я сделал, - я стал ближе к любимой музыке. Ведь я мог прожить всю свою жизнь в Австралии, и никто бы меня не знал, и я так же никого бы не знал...
Да, Канберра - это слишком далеко…
Мягко сказано! Это НИГДЕ! Несомненно, Канберра – красивое место, но это точно не центр джаза! Ха-ха! И я поехал в Лос-Анджелес. Там я уже начал входить в колею, адаптироваться к той обстановке. Играл со многими музыкантами, заводил новые и полезные знакомства, ну, ты понимаешь, связи. Ведь они очень важны в музыкальной среде – люди говорят о тебе, обсуждают: “Что-то лицо мне его знакомо… По-моему, я его где-то видел!”. “Ага, ты прав. Он был тогда на джеме классно играл.” И вот так постепенно о тебе узнаёт все больше людей. Так вот, приехав в Лос-Анджелес, я, как уже говорил, начал много репетировать, играть. Потом попал на прослушивание к Жану, небезуспешно прошел его, он меня взял к себе. Кстати, тогда игра с Понти была еще и моей работой, то есть я еще и деньги получал за это! Тур длился где-то шесть месяцев, и, когда он закончился, Жан сказал, что больше работы в этом году не будет. Но я-то хотел играть и играть дальше, не обязательно с ним, конечно, но все же! И я объяснил Жану, что если ему еще потребуется гитарист для такого рода концертов, то он всегда может рассчитывать на мою помощь. Я уже не мыслил тогда своей жизни без исполнения этой музыки, именно тогда я четко обозначил свой жизненный путь.
И именно тогда началось сотрудничество с Чиком Кориа? Расскажите, как Вы попали в CHICK COREA’S ELECTRIC BAND?
Начать стоит с того, что свой сольный альбом я записывал в его студии: она располагалась в двухуровневом здании, на втором этаже. Когда я первый раз появился в ней, я испытал настоящий шок! И я ходил по ней как по музею, разглядывая уникальные экспонаты… Большая часть моих любимых пластинок была записана тут! Смотрел на стены, видел обложки этих самых альбомов! Невероятно! Я был очень взбудоражен! Как же так! Я не мог поверить в то, что буду писаться в студии Кориа!А, внизу, на первом этаже располагались офисы, кабинеты, в общем, весь менеджмент. И я помню, что оставил как-то свою машину около входа (это был один из тех счастливых дней, когда мы записывались). И потом из офиса вышла какая-то женщина и что-то начала говорить о парковке, что здесь нельзя ставить машину. Я объяснил ей, что приехал на запись. Так вот, она посмотрела на мой бэджик и сказала: “Фрэнк Гамбале? Ты знаешь, а я слышала о тебе! Мой муж с тобой работал!”. Оказалось, что ее супруг - известный барабанщик Том Брейклайн, и я с ним играл на нескольких джемах. Такое вот совпадение. Я не знал, кто она, но что-то заставило меня сказать ей: “Если Чику когда-нибудь понадобится гитарист, то позвони мне.” Вот так получилось. Забегая вперед, нужно сказать, эта женщина была секретарем менеджера Кориа, то есть она общалась с ним достаточно близко по долгу службы. В конце концов, через шесть месяцев она со мной связалась, я прошел прослушивание и начал работать с Чиком.
ПОДДЕРЖКА ГИТАРНЫХ БРЭНДОВ
А почему Вы решили заключить договор эндорсмента именно с фирмой Ibanez?
Ну, когда я начал играть с Чиком Кориа, моя жизнь сильно изменилась, а все из-за его невероятных репетиций, ну, ты знаешь…
Да. Безусловно!
Ха-ха! Так вот, уже в то время частенько люди из фирм, производящих гитары, интересовались мной: “Чик, а что это за парень? Кто это? Я где-то слышал его!” Жизнь вдруг завертелась, закружилась, и я оказался в водовороте её событий. Честно говоря, я уже не помню деталей начала контакта с Ibanez, слишком много было говорено с разными людьми по поводу поддержки гитарного брэнда. Но из истории не выкинешь следующего факта: когда ко мне подошел представитель этой фирмы с конкретным предложением представлять брэнд собственной моделью гитары Ibanez, я с готовностью согласился. Я подписался на эндорсмент Ibanez - они тогда были весьма прогрессивной и модной фирмой, ведь ее эндорсерами были и Стив Вай (Steve Vai), и Джо Сатриани (Joe Satriani), самые крутые технари на тот момент времени! И я начал работать над собственной моделью. Так родилась линейка гитар FGM 100, 200, 300 и 400. Мне в то время очень нравилось заниматься доводкой инструмента. А потом я перерос это сотрудничество и ушел от Ibanez. Это произошло лет пять назад. Просто я понял, что модернизировать инструмент до бесконечности в принципе можно, но кардинально уже ничего не изменишь. А мне хотелось работать над новой моделью гитары. И тут подвернулось предложение фирмы Yamaha. Сейчас мы с Yamaha разработали новую модель; я на ней, кстати, играю в настоящее время. Если ты была саундчеке, то слышала именно ее.
Точно? Она звучит отлично!
И мне нравится тоже. А если говорить о гитарах Ibanez серии FGM, то я-то, в принципе, по-настоящему не создавал ее и не работал над ней глобально – это была некая вариация, улучшение уже существующий гитары: я просто изучил ее, критически разобрал все недостатки и сказал: “Тут сделать то-то, вот тут убрать, здесь уменьшить, тут улучшить”. Я просто внес какие-то изменения. А вот модель Yamaha AES-FG – это целиком и полностью результат моих наработок. Мы начали с нуля, и получился совершенно новый инструмент, который сделан по моим требованиям и желаниям. Можно утверждать, что эта модель - мое детище.
А почему именно Yamaha?
На самом деле у меня был большой выбор, но он пал именно на Yamaha. Во-первых, этот брэнд широко известен во всем мире. А это очень важно для меня: ведь концерты и мастер-классы даются почти во всех странах, и я был уверен в том, что если вдруг что-то случится с моим инструментом, то Yamaha окажет мне незамедлительную помощь, поддержит меня, где бы это не произошло. А во-вторых, Yamaha раньше не имела очень хорошей репутации как производитель электрогитар.
И Вы решили ее улучшить...
Ты права, я подумал, что им нужна помощь именно такого рода, и я могу ее оказать. Да, они обеспечили себе отличное имя за счет производства качественных барабанов, бас-гитар, клавишных, микшерных пультов, духовых инструментов, а вот с обычными электрогитарами не очень сложилось. И я решил им помочь улучшить репутацию в данном сегменте рынка музыкальных инструментов. И на сегодняшний день эта компания является одной из самых бурно развивающихся, ставящих во главу угла инновационный процесс. И я горд тем, что принимаю в этом процессе непосредственное участие.
хороший текст на скока я знаю...
взято тут
http://musicbox.su/info/1033.html
Размещение рекламы