Когда работал, всегда держал в баре бутылочку коньяка, для друзей. В конце девяностых и в начале нулевых - обычно Седой Каспий Дербентского завода. Потом он исчез и перешёл на Кизлярские коньяки, много их перепробовал. Половина бутылки уходила обычно с чаем - по чайной ложке на кружку чая или чёрного кофе. Половину с коллегами периодически. В конце 1989 году, за несколько дней до Нового года, позвал одного мужика, к себе - оба замёрзли на морозе, решил для согрева коньячка принять с ним. Мужик отставник был, лётчик. Выпили по полстакана, а он и говорит мне - Знаешь, я ведь с Брежневым коньяк один раз пил. Я второй раз тут же налил, он мне и рассказал, как вёл один раз борт №1 из Парижа в Софию. Ил-62 брежневский основной забарахлил, Брежнев решил на запасном Ту-134 лететь. В полёте вызвал командира, налил коньяк, что Жорж Марше подарил, якобы целого состояния стоил, заставил выпить (по приказу верховного главнокомандующего!). Потом ещё штурмана, бортача и радиста угостил. Только второго пилота решил не трогать на всякий случай. Валерка (так мужика звали) не растерялся, поговорил с Брежневым немного, сразу заикнулся про отряд космонавтов. Брежнев не забыл, через неделю приказ пришёл о переводе в Звёздный городок. Вот такая коньячная история.
Возвращаюсь к коньякам - году в 2007 перешёл на Старый Кенигсберг. Брал как-то и Избербашевские и Старый Тильзит, но они не запомнились. А вот Кенигсберг мне всегда приятен был. На пенсии только Старейшину пил, дарили.
С Жириновским в 1992 году коньяк пил, вроде Реми Мартин, может Мартелл, как то так, высокой категории. Он выступал перед трудящимися. Совсем не такой, каким был в Думе и на телевидении. Из зала заседаний поднялись в кабинет директора, там фуршет был накрыт. Всё делалось по согласованию с толстенным молодым парнем в тяжёлых очках, вроде помощником Вольфовича. Выпил Жириновский одну рюмочку, грамм всего 25 примерно (так попросил налить). Сказал - спасибо вам, мужики! Распрощался и уехал с директором в пансионат Берёзка на Клязьминском водохранилище. Вот такая у меня вторая коньячная история.